Карин
осталась со мной в кабинете, а помощники разошлись по
поручениям.
— Мне
нравится, как ты себя поставила, — сказала девушка. — Без страха
они будут лучше думать.
Я молча
кивнула. Если люди чего и боялись, так это живых дедров в клетках,
а не того, что на них обрушится мой гнев или гнев Сэра Дардиона. А
выше нас с учителем в ордене никого и не было.
Через
какое-то время рыжая девчушка лет двенадцати оповестила меня о том,
что всё подготовлено, и с благоговением подождала, пока я пойду за
ней.
— Я не
видела тебя на собрании, — сказала я. — Кто-то из моих помощников
позвал?
— Да,
принцесса, — ответила она. — Моя мама работает у вас в лаборатории
с самого начала, и я уже давно хотела помогать вам. Она сказала,
что можно.
—
Конечно, — улыбнулась я. — Только будь осторожна с жидкостью. Если
почувствуешь покалывание на коже, сразу же хорошо вымой водой с
лимоном.
— Хорошо,
— кивнула она. — Вы так добры.
— Как
тебя зовут?
— Понфи.
Это сокращение от «Понфелла».
Я мягко
улыбнулась и перевела взгляд на бездыханное тело чудовища, которое
мужчины аккуратно достали из клетки и уложили на телегу, собираясь
вывезти на улицу. Помощницы подали мне халат и косынку, чтобы не
запачкать платье и волосы, и расправили свиные кишки, которые
использовались как защитные перчатки против жидкости.
Сэру
Дардиону удалось выяснить, что животные внутренности лучше всего
препятствуют проникновению скверны, и мне даже спрашивать не
хотелось, как он до этого дошёл. Я всегда чувствовала отвращение,
надевая их, и этот раз не был исключением. Карин морщила нос,
наблюдая за тем, как слуги помогают мне натягивать на руки кишки, и
наверняка втайне радовалась, что ей не нужно делать то же
самое.
Ножи
блестели под ярким полуденным солнцем. Двое ассистентов также
возились с внутренностями, но как только я взяла со стола нож, они
с готовностью встрепенулись и замерли в ожидании
поручений.
— Прошу,
Карин, найди писаря, — умоляюще проговорила я, и затем вплотную
подошла к столу с мёртвым чудовищем.
Розовая
жидкость засохла и переливалась на солнце, как кристаллы соли, по
всей шерсти дедра.
— Я готов
записывать, принцесса, — произнёс мужчина.
Я
обернулась к Карин и благодарно кивнула. Девушка стояла опираясь на
деревянную бочку с отваром и с отвращением наблюдала за
происходящим.