Первая трудность, с которой столкнулся юноша – для того, чтобы
вызвать у кого-то эмоции, ему самому нужно было ее испытать, хоть и
совсем немного. Возможно, со временем этот недостаток уйдет… А
потом, пользуясь этим настроем, уже можно было попытаться вызвать
ее же у другого. Еще оказалось, что количество затрачиваемых сил
зависит от испытываемых прямо сейчас человеком эмоций. Например,
чувство страха искренне радовавшемуся солдату внушить быстро не
вышло. Пришлось сначала внушать равнодушие, а уж потом – негативную
эмоцию. В общем, первые несколько часов Эрвин посвятил незаметным
экспериментам над окружающими. После чего у него самого разболелась
голова, из чего можно было сделать вывод – все-таки
перенапрягся.
Несколько следующих дней прошли одинаково – тренировки, где
Эрвин осваивал всплывавшие откуда-то из глубин сознания приемы
обращения с мечом, и отдых. Отдых у других, но не у юноши. У Эрвина
наступала следующая тренировка – в попытках внушить какие-то
чувства окружающим. Проще всего было внушать негативные эмоции –
гнев, раздражение, страх, грусть… Особенно, если ее присутствие в
человеке и так ощущается, и нужно лишь «раздуть пламя». Со светлыми
эмоциями почему-то было сложнее… Но в любом случае, каждая такая
тренировка заканчивалась одинаково – легкой головной болью. Правда,
постепенно время приступов становилось все меньше. Это значило, что
Эрвин на верном пути, и такую странную способность действительно
можно было тренировать. И, разумеется, юноша молчал об этом. Даже
дома, в его семье, никто не знал о том, что он может чуять эмоции
других людей. А уж тут, он и подавно не собирался никому
рассказывать. Люди ничуть не менее опасны, чем дикие звери – это
Эрвин точно знал…
… Очередная тренировка для их полусотни в этот раз оказалась во
второй половине дня. Во время пробежки юноша, как обычно, больше
смотрел на других, чем по сторонам. Удобнее всего было держаться
примерно в середине строя, чтобы и не расходовать слишком много сил
на бег, и в то же время не оказаться в числе «невезучей пятерки».
Однако даже это не помешало ему разглядеть приличных размеров
разношерстный отряд, который спускался со стены по веревочной
лестнице. В сторону леса и зверей. В том, что они спускались именно
так, ничего странного не было – насколько успел узнать Эрвин, ворот
или какой-нибудь каменной лестницы наружу не существовало.
Разведчики всегда спускались именно так.