- Не виноват, - согласилась я. – В проклятии вообще никто не
виноват. Такое может с каждым случиться. А вот когда я осталась без
наследства после гибели первого мужа, в этом кто был виноват? У
меня в ящичке комода лежало две золотых монеты, пять серебряных и
десяток медных. Все остальное, включая немногочисленные
драгоценности, забрали вы, Уил. Та самая семья оставила меня нищей.
И матушка потом плакалась в гостях у Анрис лорнт Парийской, что мне
с зятем не повезло, умер практически сразу же и денег не
оставил.
- Ложь… - начал было Уильям, посмотрел на мою ласковую улыбку и
поинтересовался. – Кто тебе это сказал?
- Сама слышала, своими собственными ушами. Задержалась на
несколько секунд перед дверьми после обеда. И услышала. Очень
поучительно, знаешь ли.
Уильям промолчал. Молча налил себе еще одну рюмку. Молча выпил.
Я тоже молчала. Мне нечего было сказать. Денег им давать я не
собиралась. Содержать их – тоже.
Уильям, видимо, осознавал, что бесплатная кормушка захлопнулась,
и деньги на детей придется искать самому, потому что одну за другой
опрокидывал в себя рюмки. И скоро уснул в кресле.
Я же дождалась, пока из его спальни выйдет повитуха, узнала, что
с ребенком и матерью все в порядке, и только потом отправилась в
свою спальню.
Рожала моя родственница не так уж и долго, всего четыре часа, по
местным меркам, считай, мгновенно.
Я легла в постель за полночь и практически сразу же заснула.
Спала без снов, проснулась утром, от шума за дверью. Кто-то
ругался.
Зевая, я выбралась из постели и пошлепала по ковру к двери.
Открыла ее, выглянула в коридор.
Матушка о чем-то препиралась со старшей горничной.
- Алисия! – увидев меня, патетично воскликнула она, - твои слуги
совершенно невоспитанные!
- И вам доброе утро, матушка, - я зевнула, прикрыв рот. – Что
случилось?
- Она не дает мне собрать мои вещи!
Я посмотрела на старшую горничную, перевела взгляд на
родственницу и сообщила:
- Ничего из вещей замка с вами не уедет, матушка.
Как и ожидалось, лицо теперь уже моей матушки покрылось красными
пятнами. Вряд ли стыд. Скорее, досада.
Родственники уезжали после завтрака. Все, кроме Уильяма, его
жены и их новорожденного ребенка. Девочка весом в четыре килограмма
была, по словам повитухи, здоровой. Но вот Анастейша выглядела
изможденной и обессиленной. И я пожалела их троих, оставила в
гостях еще на два-три дня, пока моя родственница окончательно не
поправится.