Вдребезги...
Что это с ней? Я удивленно поднимаю бровь, эдак мне всю посуду перебьют в доме.
— Какой пёс? — переспрашивает, Лурина, садится за стол, вытирая руки о передник.
— Лохматый, огромный, белый. — смотрю на неё, а у неё в глазах благодать такая, словно я ей о пришествии высшего разума рассказала.
— Лурина? Ты пса-то знаешь? Видела?
Мотнула головой. Не понять, видела или нет, и чего тогда тарелки бьет?
Нахмурилась я, смотрю на неё и понимаю, что-то скрывает. Ладно, потом разберусь.
Тихо в саду, спокойно, я прогуливалась на территории замка, не решаясь выходить в лес. Но сегодня меня туда неумолимо тянула какая-то неведомая мне сила.
Не могу противиться желанию пройти к опушке леса, у самой кромки стройного ряда молодых стволов лиственных деревьев остановилась. Мне это желание идти в лес совсем не нравится. А если заблужусь? Я за этот месяц совсем не выбиралась из поместья.
Мне показалось или я увидела белую шерстку между деревьев? Присмотрелась. Точно! Вот же он этот нахальный пёс!
Он стоит посреди деревьев, и я не знаю, видит ли меня. Собираюсь сделать шаг к нему, как увидела позади него черного. Он больше, и кажется агрессивнее.
Напряжение нарастало, белый не видел, что позади кто-то стоит! Надо его предупредить! Но ничего не успеваю, черный подбирается ближе и рычит на белого. Пригибается, вот-вот прыгнет.
Мой вскрик всколыхнул стайку птиц, взлетевших с деревьев в небеса и оба они обернулись на меня. Черный рыча стал надвигаться на меня, а белый бросился следом. Встал между нами, вот тут мне стало по-настоящему страшно. Черный крупнее, он победит, если будет схватка. А мне-то что делать? Страшно до безумия и я медленно пячусь обратно.
Рычание меня остановило. В два прыжка он едва достал до меня, но белый бросился в разрез и оба они повалились на землю.
Не знаю как, схватила дубину чтобы защитить белого, как черный вдруг отпустил загривок того. Отпустил и попятился, остановившись неподалёку.
— Эй. — шепнула белому. Как будто он мне ответит. — Ты как?
Сделала шаг назад и зацепившись за корягу упала плашмя на спину.
— А-а! — как же больно, острая боль словно прострелила всё тело.
Не могу пошевелиться, кажется я себе что-то могла сломать. Боже, за что мне это всё! Пытаюсь понять, чувствую ли я своё тело, и вдруг слышу знакомые голоса.