Поскольку на момент пробуждения часы
показывали одиннадцать, я подавил в себе первоначальное желание
пойти и поубивать все живое. Но не до конца. В моем понимании утро
продолжается, пока я не вылезу из кровати. Причем сделаю это по
доброй воле, а не потому что кто-то меня разбудит. А утром должна
быть тишина!
Ругаясь на чем свет стоит, я умылся,
натянул домашнюю одежду и отправился на поиски источника шума. Тот,
кстати, прекратился, будто почуяв неладное.
Внизу меня встретила Марфа Петровна,
деловито вытирающая пыль на шкафу.
— Марфа Петровна! Какого хрена
здесь... В смысле, вы случайно не знаете, что здесь только что
гремело? Граф Андреев опять распоясался?
Старушка отложила тряпку и посмотрела
на меня. В этот взгляд она умудрилась вместить осуждение
современной молодежи, которая средь бела дня ругается всякими
богопротивными словами, и одновременно надежду на то, что ее-то
граф все-таки не такой. Я почувствовал фантомное желание
прополоскать себе рот с мылом.
— Птичка ваша хулиганит, Ваше
Сиятельство, — наконец, произнесла Марфа Петровна. — Шумит на
чердаке. Я к нему поднималась, шугануть хотела, а там... В общем,
сами лучше посмотрите.
А, ну да. В этом доме только два
источника проблем — призрак и демон.
Прикидывая, какие интересные блюда
можно приготовить из голубиной тушки, я поднялся на чердак и
застыл, как вкопанный.
— А, это ты, дубина, —
поприветствовал меня Каладрий, не отрываясь от своего
увлекательного занятия. — Чего надо?
— Каладрий... Я, конечно, все
понимаю. Но что ты делаешь?!
— Я вью гнездо, — все так же
невозмутимо ответил голубь.
— Но почему из этого?!
— А почему бы и нет?
Вопрос был настолько логичен и
нелогичен одновременно, что я не нашелся, что ответить. Теперь
понятно, почему даже Марфа Петровна оказалась бессильна что-то
сделать с Каладрием. Есть ситуации, идиотизм которых переходит все
мысленные пределы.
— Знаешь, Каладрий, я даже не буду
тебе запрещать. Но не шуми, — приказал я. — Особенно по утрам. А то
у кого-то будут голубиные окорочка на ужин.
Демон дернул головой, показывая, что
он думает о моих угрозах. Но следующую, хм, деталь для своего
гнезда в лапы взял осторожнее. Правда, она все равно грохнулась на
пол, подняв тучу пыли. Тут даже ругаться бесполезно — слишком
сильно я хочу посмотреть, что у него получится. Иногда Каладрий
такой... Каладрий.