Когда мы, наконец, вышли за порог,
нас ожидал сюрприз. К воротам дома как раз подходил невысокий
человечек.
— Граф Лазарев — это вы?
— Да, я. А что вам угодно? — удивился
я. Кажется, я никого не жду.
Человечек радостно улыбнулся и сунул
руку в карман. Оттуда появилась небольшой конверт.
— Я из ювелирной мастерской. Вы
просили отнести вам, как только будет готово.
Ах да, точно. Я совсем про это
забыл!
— Спасибо. — Я забрал конверт и сунул
в руку человечку медную монету. Тот быстро убрал ее в карман,
заулыбался ещё шире и мгновенно испарился.
Игорь заглянул мне через плечо.
— Что, письмо от какой-нибудь
воздыхательницы?
— Как ты можешь так обо мне думать, я
же семейный человек! — Я осторожно достал из конверта небольшой
медальон. — Я решил последовать твоему примеру. Тоже заказал у
мастера медальон с изображением самого дорогого, что у меня
есть.
— Я бы на твоем месте этого не делал. Не знаю уж, какую из жен
ты любишь больше, но вторая тебя убьет, если увидит.
— А с чего ты взял, что там нарисован кто-то из них? — лукаво
спросил я.
Игорь присвистнул.
— Серьезно? Только не говори мне, что додумался заказать портрет
княжны Мирославы. Тогда тебя прибьют не только жены, но еще и
Император.
— Я заказал рисунок, который отражает самые сокровенные
стремления моего сердца, — высокопарно ответил я. — Хочешь, сам
посмотри.
— Вик, ну ты и придурок, — с чувством проговорил Игорь, открывая
медальон. — Хотя чего еще можно было от тебя ожидать?
— Ну зато ни одной жене не обидно. — Я пожал плечами.
— Думаю, они не обрадуются, узнав, что сильнее всего твое сердце
стремится к сундуку с золотом.
— Я просто очень хозяйственный. — Я захлопнул крышку и повесил
медальон на шею, спрятав его за воротник. — Муж, любящий деньги —
радость в семье!
В коляску Игоря пришлось буквально
запихивать. Кузен вдруг вспомнил, что у него остались очень срочные
дела дома: ненаписанные письма, несделанные звонки, архиважные
трактаты по некромантии, которые нужно дочитать именно сейчас.
Думаю, если бы в этом мире существовал утюг, сейчас бы оказалось,
что Игорь его не выключил. Но я был непреклонен. Эта ехидная морда
сегодня обретет личное счастье, хочет она того или нет!
— Слушай, Вик, давай остановимся, —
вдруг попросил Игорь, когда мы торжественно преодолели целых триста
метров на пути к дому Сокольских.