— Он–то уже начал свою войну, а мы всё ещё раскачиваемся, —
нахмурился владыка. — Что там со Сталиным?
— Упирается Вождь Народов, — зло оскалился парагвайский
генерал–майор. — Не желает Сталин войну развязывать, а по его воле
и мы сидим на попе ровно. И никакие доводы убедить его не могут. Мы
уж и фото аэросъёмки приграничных районов в Москву отсылали, и
копии раздобытых разведкой документов — всё без толку. Своим людям
он приказал даже не подходить к нему с провокационными докладами, а
уж парагвайским дипломатам вовсе не доверяет. Сталин верит в логику
личных мудрых умозаключений и не желает понимать резоны бесноватых
германских авантюристов. Тем более что уже ранее напророченные его
зарубежной агентурой атаки так и не состоялись: ни в начале мая, ни
в конце месяца, ни в начале июня — всё подтверждает его железный
скепсис. Думаю, что теперь даже подлинник плана «Барбароссы», с
личной подписью Гитлера, не убедил бы уверенного в своей
непогрешимости прозорливого Вождя Народов.
— Но ведь Сталин же понимает неизбежность войны, — всплеснув
руками, резко отвернулся от окна Ронин. — Советский Союз
предпринимает спешные попытки нарастить военную мощь.
— Только со сроками коммунисты ошибаются, — фыркнул Кондрашов и
язвительно заметил: — Под чутким руководством органов НКВД,
строители социализма перекопали все аэродромы в Западном военном
округе.
— Зачем перекопали? Когда?! — огорчился эдакой глупости казачий
войсковой атаман, которому за последние месяцы не доставало времени
следить за всеми действиями союзников.
— В конце весны начали работы. Намереваются за лето залить
взлётные полосы бетоном, сделать сразу все аэродромы всепогодными,
— позлорадствовал над большевиками белогвардейский генерал и ещё
добавил перца: — Коммуняки–торопыги и оборонительные укрепления
вдоль старой границы уже наполовину разрушили, а доты у новых
рубежей построили лишь частично и ещё не вооружили.
— Так, а вы что же молчали?! — возмутился Алексей.
— Парагвайские советы для большевиков, что красная тряпка для
быка, — безнадёжно махнул рукой Кондрашов. — Тут вон этой весной в
астраханских степях чуть нашу казацкую армию не расформировали,
лишь заступничество Народного комиссара обороны Тимошенко помогло,
да ещё Сталину очень понравилась телесвязь. Большевистские вожди
чересчур уверовали в мощь РККА, и надеются, что у них есть не менее
года для подготовки к большой войне.