Были из этого разделения, конечно, и исключения. Но обычно всё
складывалось так, что низшие служат высшим, а не наоборот.
— Слушай, я понятия не имею. Но полагаю, именно поэтому он и
хочет на мне жениться, чтобы никто не смог оспорить его власть и
право на наследство отца.
— Ух. Ну, ты меня успокоила, — хохотнул орк.
— Чем?
— Я уж думал, вы с ним по большой и чистой любви, а у вас голый
расчет. — Он повернулся ко мне, но я шутливо толкнула его в плечо.
Пусть лучше на дорогу смотрит, а не рисуется. — Ты же знаешь, я
никогда не претендую на чужое.
Закатила глаза.
— Я не собиралась возобновлять отношения. Мне просто нужно
исчезнуть…
— Зачем? Горбун понял, что ты занята, и отвалил. Какие
проблемы?
— Злат. Моего отца не зря называли пауком. Он умел дергать за
ниточки и получать свое, не вставая с дивана. И тот, кто сумел
подняться с самого низа, заручиться поддержкой всех тех, кто
присягал отцу, подчинить себе всю его сеть, должен быть еще более
страшной, еще более беспринципной и аморальной тварью.
— Это ты так тонко намекаешь, что втравила меня в противостояние
со всей сетью Вяземского? — засмеялся орк.
Кажется, он даже к собственной безопасности не относился
серьезно.
— Я понимаю, что фактически подставляю тебя под удар…
— Да ладно, свои люди, сочтемся.
— Ты же говорил, что тебе не нужны деньги, — внутри зрело
нехорошее предчувствие.
— А кто говорит о деньгах? — Я снова поймала его отражение в
зеркале, он выглядел слишком довольным для орка, над которым
нависла смертельная угроза.
— Что ты от меня хочешь?..
— Давай о моих требованиях поговорим позже, в другой обстановке.
— Он втопил в пол педаль газа, мимо проносились деревья, мелькали
указатели.
Златон любил быструю езду, неконтролируемую, опасную. Меня
всегда восхищала — и пугала до чертиков — его страсть к адреналину.
Этот мужчина не умел притормаживать, не знал значения слова
«страх».
Он жил на полную катушку.
А я… я так не могла. Всегда оглядывалась, сомневалась, думала
больше, чем делала. Выверяла каждое слово, надеясь любую ситуацию
держать под контролем.
Наверное, так бывает. Между людьми вспыхивает симпатия, а потом
оказывается, что они слишком разные, и всё рушится.
Но сейчас я смотрела на него в тусклом освещении приборной
панели и понимала, что старые чувства не исчезают, не выветриваются
со временем. Я до сих пор испытывала к нему что-то сложное. Не
любовь, нет. Что-то иное, у чего не было научного определения.
Что-то, перемешанное с болью. Потому что наши отношения кончились
плохо.