Для меня стало большой неожиданностью ее вчерашнее появление в
офисе. Я думал, малышка в очередной раз сбежит от меня и плюнет на
свою галерею, лишь бы со мной не видеться. Но она сама! Сама
приехала!
А ведь Света столько раз избегала нашей встречи: то уезжая на
экскурсию, то в гости, то еще хрен знает куда — так мне ее прислуга
отвечала.
Каждый раз, когда я прилетал, Светы не было. Как будто она знала
и ждала, подгадывая очередную лазейку, чтобы избежать
напрашивающегося разговора. Думаю, ее кто-то предупреждал о том,
что я выехал в аэропорт, или срабатывало чутье — хрен ее знает. Я
понятия не имел, как Свете удавалось так тщательно скрываться от
меня.
Первые полгода я не сдавался, штурмовал ее телефон, почту, по
которой Света связывалась с моими юристами. Степа говорил, что я
вполне могу заблокировать все ее карточки и оставить без финансов,
но разве я мог поступить так со своей девочкой и оставить без денег
в чужой стране? У нас и так что-то пошло не по плану, иначе бы
Света не сбежала. Чего бы я добился, если бы послушал Степку?
После очередного неудавшегося разговора я вернулся домой и
решил, что всему свое время. И, видимо, это время настало. Пусть я
и приложил свою руку к ее возвращению.
Я притаился, оставил Свету в покое, как будто смирился с ее
исчезновением. Потом спокойно подписал документы на аванс, чтобы
все выглядело так, словно мне по фигу, что она там собралась делать
с галереей. Сроки для полной оплаты меня очень сильно порадовали.
Это был мой билетик, чтобы достать малышку. И я за него ухватился.
И надо же, это сработало!
Честно скажу, я порадовался — девочка-то вон, выросла: сама
сбегает, сама принимает решения, даже к мечте своей двигается — и
тоже сама. А когда Света, появившись в моем кабинете, поставила на
место Юлю, да еще и делая вид, что зла на меня из-за подписи, а ее
ревность тут не при чем, то я еще больше захотел ее вернуть. Видел
ведь в глазах олененка, что небезразличен ей.
— Что же, Рыжий, — я посмотрел на себя в зеркало, — сегодня тебе
нельзя играть в «дуралейку». Веди себя серьезнее! Тебе надо вернуть
эту козочку.
Я побрился, прихорошился. Надел свой самый охрененный костюм, в
котором выглядел как стильный и до омерзения сексуальный Аполлон.
Ну, подумаешь, рыжий Аполлон.
Перед выходом я посмотрел на себя еще разок в зеркало и понял,
что никто и ничто не устоит передо мной!