– Мальчик Узумаки на половину, от Карин такое сложно скрыть.
Хотя всё равно не понимаю, почему приют? Он будет сильным шиноби,
очень сильным, судя по количеству чакры в таком возрасте. Его бы
учить и воспитывать…
– Только ли это? – прищурился беловолосый.
– Ну ещё мелочи, вроде того, что он сын прошлого хокаге и в нём
запечатан демон-лис, – натянуто улыбнулся я.
Выяснить такое сложностью не являлось. Мы ведь разбираем и
восстанавливаем дом Кушины Узумаки и её мужа, четвёртого Хокаге. А
там детская комната, подготовили для первенца, о чём тут
говорить?
Он явно не очень удивился, лишь чуть подняв бровь, уточнил:
– И не боитесь? Вся деревня боится и ненавидит, а вы нет?
– Мы не местные, Джирайя-сан. Я вижу перед собой лишь одинокого
мальчика возрастом с моих детей, к тому же, родню.
– А ты, интриган малолетний?
Я поёжился под пронизывающим взором полностью серьёзного шиноби
и отрывисто буркнул:
– Надо помогать ближним, особенно родне. Возможно, когда-нибудь
помогут и они.
Он пару секунд сверлил меня глазами, а следом, шумно отхлебнув
чай, разрушил серьёзность момента. Почесал в затылке и принялся
рассказывать:
– Никто не знал, что с ним делать. В клан отдавать? Не хотелось
усиливать ни одну из группировок. Усыновить? Он сын хокаге, ему
даже фамилию от матери дали, слишком Минато много народу на войне
убил, мстителей немало. Подходило только усыновление кем-то
достаточно сильным, чтобы мог купировать случайное высвобождение
лиса и защитить ребёнка…
– Выбор немаленький. Коноха сильная деревня, – тихо произнёс я,
на что беловолосый поморщился и покачал головой:
– Мы сильно ослабели после войны и буйства биджу. Это мог быть
я, Цунаде, Данзо или сам Хирузен. Подумывали о Хатаке, но у него
после смерти команды с головой не совсем нормально. Цунаде вы
видели, Хирузен стар и хокаге, его на собственного внука не
хватает. Данзо? Не дай то боги.
– Джирайя-сан, вы могли…
– Не мог бы, мама. У него врагов не меньше. И работа
незаменимая.
То, что Джирайя главный по разведке в скрытой деревне, давно
понятно. Да и как не понять, когда путешествовал с ним почти месяц?
Он постоянно пересекался со всякими странными личностями, читал
принесённые свитки и бумаги, и от маленьких детей он особо не
скрывался.
Шиноби посмотрел на меня с лёгкой признательностью: