Так что когда особой реакции от меня никто не дождался, разговор
медленно перешёл на обсуждение больничных слухов и сплетен, кто там
кого подсидел и на что рассчитывает, а я отправился обратно в свою
комнату. Режим сна – залог правильных тренировок!
Цунаде в деревне не живёт, путешествует по миру. Она тут если и
бывает, то дай бог раз в пару лет. Да и не очень любит дом, здесь
всё ей напоминает о людях, которых потеряла. А потеряла Сенджу
всех, кого могла: от родителей до любимого человека и
родственников. Не удивительно, что теперь пьёт да в азартные игры
играет, что уж тут.
На самом деле, я выкинул этот эпизод из памяти, погрязнув в
повседневной рутине и тренировках, однако спустя неделю решил вдруг
почитать, что же там нам такое отдали, совместив с занятием по
каллиграфии – оценив состояние свитков, понял, что надо самые
ветхие переписать начисто. Негоже пропадать истории клана.
В основном, и правда, описание ритуалов. Как готовить тело,
какие символы наносить, порядок действий жреца или жрицы – они
немного разные. Описание масок в храме, некоторые из которых не
совсем декоративные и посмертные. Уже на словах: «Если ты Узумаки
или сильный шиноби, то поймёшь» – я напрягся.
Сбегав в кладовку, где мы хранили имущество из храма, я провёл
руками по каждой маске, на трёх ощутив странное покалывание в
пальцах. Но настоящая бомба меня ждала, когда, прорвавшись сквозь
нудные описания, добрался до конца одного из текстов.
Свиток изначально странно отзывался в руках, а внутри, кроме
пространных рассуждение про кровь семьи, красовался знак
водоворота. И вдруг палец, которым я водил по символам, буквально
ожгло. Тут раздумывать не стал, сбегал на кухню, вернувшись с
кухонным ножом. Укол – и на водоворот упала капля крови.
Секунду спустя разгоревшаяся печать активировалась с небольшим
хлопком и облаком дыма, оставив сверху лежать небольшую коробку.
Нетерпеливо открыв, я увидел там увесистую тетрадь и полдюжины
свитков. Сверху же лежал свёрнутый лист бумаги. Подхватив его,
пробежался взглядом по заголовку и сел на стул, вчитываясь в
наброшенный от руки текст:
«Мито Узумаки/Сенджу
Здравствуй, Узумаки (Интересно, читает Кушина или кто-то другой?
Девочка была всегда слишком светлая и добрая для этой стороны
работы нашего клана).
Всё равно никто другой активировать печать не сможет. Даже
Узумаки наполовину не справится. Если чистокровных больше нет? Ну
что же, такова Судьба. В этих документах я выписала некоторые
особенности путей нашего клана и как мы к ним пришли.