Теляковский читал эту статью К. Н. в «Московских ведомостях», все, конечно, знали, что за этими инициалами скрывался иной раз Н.Д. Кашкин, но почтенный профессор очень деликатно высказал свою точку зрения. И как же не заметил этого Шаляпин?
– Федор Иванович! А вы разве не заметили, сколько прекрасных слов Николай Дмитриевич высказал по поводу вашего «Манфреда»: и то, что, несмотря на невыгоду своего положения, – ну действительно, оперный певец оказывается в роли декламатора, – Шаляпин выполнил свою задачу великолепно. Он вспоминает выступление знаменитого Поссарта на сцене Большого театра и утверждает, что ваше исполнение выше. Что ж вам еще нужно? Ну, сказал, что не все у вас одинаково хорошо, но зато драматические моменты были переданы с такой силой и искренностью, каких не было у других декламаторов. И вообще такого впечатления не производили другие декламаторы…
– Владимир Аркадьевич! Я ж не о том… Как-нибудь переживу эти уколы, я о другом говорю – стоит что-нибудь сделать не так, как привыкли, тут же начинают указывать русло, по которому надо плыть. А мне хочется попробовать плыть по мной найденному, по мной проложенному руслу. Может, я сломаю шею, но вот хочу плыть по своему, никем не подсказанному, незаезженному руслу. И таких, как я, много сейчас появляется на Руси… Ну кто думал четыре года тому назад, что Художественный театр с никому не известными Алексеевым и Немировичем-Данченко во главе станет властителем дум современного общества? А сейчас Станиславский и Немирович-Данченко – сила, с которой все считаются. А кто знал тогда Максима Горького, а сейчас сам царь отдает приказ, чтобы лишить его звания академика. А сколько молодых художников появилось, которые ломают наше представление о живописи, о театральных декорациях. И сколько раз я вас просил заново поставить некоторые спектакли, ведь тошно смотреть на эти банальные, блеклые декорации, старые костюмы…
– Федор Иванович, я как раз и пытаюсь это сделать, но если б вы знали, как трудно ломать устоявшееся, некоторые даже талантливые артисты не принимают этой художественной новизны, они желают играть и петь в привычной для них обстановке. Вот задумал я поставить по-новому «Гибель богов»…
– Вот Вагнера вы больше любите, чем Глинку и Мусоргского, ишь, начали с «Гибели богов»…