И Румянцев не жалел своих сил, чтобы привести в должное состояние отобранных людей и лошадей. Много было старых, увечных, больных. Необходимо было одних освободить от службы, других отправить в Россию для тыловой службы, третьих, наиболее подходящих, в формируемые эскадроны. Не хватало лошадей, конских уборов, упряжи… Румянцев употребил все возможные средства для того, чтобы обеспечить формируемые эскадроны всем необходимым. Но недостатков было так много, что и его героических усилий оказалось недостаточно: состояние отправленных эскадронов не соответствовало его требованиям и желаниям. Да и как же могло соответствовать, «коль оных полков нестроение велико»… «во всех положенных и необходимо надобных им вещах некоторые недостаточны, а другие и вовсе оных не имели», и он «принужден был иногда к одной вещи принадлежащие мелкости, из разных полков выбирая, комплектовать».
Так шло формирование эскадронов для действующей армии.
10 апреля 1758 года эскадроны выступили из квартир и отправились в Пруссию.
16 апреля Румянцев сообщал в Петербург, что задание о разборе расположенных в польской области конных гренадерских и драгунских полков и об учреждении оных в три эскадрона выполнено. Но вместе с тем он не мог не обратить внимание Петербурга на «худое состояние сих полков», выражая надежду, что «вредящие причины достойны суть вашего императорского величества высочайшего примечания и требуют необходимого поправления».
Исполнив свой долг, Румянцев отбыл к назначенным в его команду кирасирским полкам. И уже 2 мая он докладывал Фермору, что «оные полки потребными вещьми во всем довольно снабдены, а в людях и кирасирских лошадях недостаток, и особливо в последних, не малой имеют…». Конечно, полки можно поправить, но при разборе этих полков нашлись люди, «вовсе ни к каковой конной службе не способные, а по молодости лет могут иногда в пехоте под ружьем… служить».
Наконец 16 мая Румянцев со своими реорганизованными 18 эскадронами проследовал мимо главной квартиры и вступил в назначенный ему лагерь. Кавалерийский корпус Румянцева насчитывал до 7 тысяч сабель.
Румянцев, прикрывая правый фланг армии, двинулся в Померанию, к Одеру, успешно противодействуя прусской коннице. В первых же стычках с прусскими гусарами кавалеристы Румянцева одерживали победы, появились пленные, которые могли кое-что сообщить о своих: пленный корнет сообщил, что против Румянцева действует корпус Платена, равномерно деташированный по разным постам для «примечания и защищения против наездов легких войск», и по приближении регулярных русских войск отступает к Кеслину для прикрытия своих магазинов. Вскоре Румянцев доносил Фермору, что и «господин генерал граф Донау с большею частию своей армии противу наших войск следует и что ныне генерал Платен в Кеслине находитца».