Каонэль продолжила:
– Эльфы тоже от голода гибнут. Только в отличии от некоторых, мы можем долго терпеть и не впадать в безумие при первых признаках голода.
– Ну не при первых… – проговорил ворг хмурясь. – Теонард, что делать будем с повозкой и этим извергом? Лошадь совсем плохая.
Глава Совета подошел сразу, как телега оказалась возле башни, и несколько минут ругался, потому что ее следовало оставить на окраине. Но гоблины почему-то решили прикатить прямо к нему.
Потом глянул на Гнура, который сидит на ступеньках и косится на телегу, щуря левый глаз. В темноте поблескивает острие кинжала, гоблин срезает с яблока пластинки и быстро отправляет в рот.
– Зачем они их сюда приперли? – спросил его Теонард. – Мало мне что ли пришлых?
Гоблин пожал плечами, продолжая жевать.
– Не знаю. Я с ними не ходил. Наверное, поглядели, решили, что тебе самому надо осмотреть. Кучер, вроде, мирный. Молчит, правда, подозрительно.
– Да, но зачем прям к башне?
Гнур проглотил и сказан недовольно:
– Чего возмущаешься? Приказ же выполнен. Между прочим, они не хотели идти, а я уговорил. Так что ты мне спасибо должен.
Теонард вздохнул.
– Кому я только не должен… Эй ты, кто такой?
Наездник молча повернулся к нему, все еще скрывая лицо под шляпой, затем тело качнулось. Лотер едва успел подхватить, прежде, чем тот рухнул на землю.
– Тяжелый, как кабан… – натужно произнес ворг.
– Час от часу не легче, – снова вздохнул Теонард. – Ладно давайте открывать повозку. Только осторожно. А этого в… не знаю. Положите куда-нибудь… В повозку. И везите к мелкинду. Пускай исследует.
Ворг определил чужака поперек повозки, чтоб можно было и к ногам, и к голове подобраться, взгляд устремился в глубину телеги. Когда наклонился и потянул носом, лицо сморщилось, словно перед ним оказались гоблинские сапоги после дороги.
– Ну и вонь. Сюда бы Булука. Он огр, ему вонь, что самые лучшие благовония.
– До него не докричались, – сообщил Гнур. – Видать спит беспробудным огриным сном. А завтра придет и начнет ругаться, мол, чего зудели, спать не давали.
Теонард зажал нос пальцами и заглянул внутрь.
– Завтра он уже будет не нужен, – проговорил он. – Толкай телегу к магу, пусть посмотрит вместе с конем. А то дохлый какой-то.
Справа возникла Каонэль, зажимающая носик изящными пальцами. Глаза сияют, как полуденное солнце, она произнесла гнусаво: