О значении наших последних подвигов на Кавказе - страница 4

и содержит в себе гражданские постановления. Другая часть – тарикат, заключающая высшие нравственные предписания, доступна не каждому, и ее последователи представляли всегда нечто вроде монашествующих орденов в мусульманстве. Это-то и были мюриды, то есть последователи истины. Строгое учение мюридизма никогда не находило себе значительного круга приверженцев. Мюриды пользовались большим уважением мусульман в Персии, Бухаре и пр.; но никогда не воспламеняли массы народа и не приобретали политического значения. Тем менее можно было опасаться их влияния на Кавказе, среди разрозненных племен, да притом еще и плохих мусульман. В 1824 году казалось, что уже ничто не могло вырвать Дагестан из наших рук, и, однако ж, в это самое время власть наша там, немедленно по водворении, начинала уже колебаться. Объяснение этому нужно искать, конечно, не в успехах мюридизма; напротив – скорее самые его успехи нужно объяснять враждебностью горцев к русскому владычеству.

Вспомним, что первым кликом мюридизма на Кавказе был газават, то есть война с неверными, завещанная Кораном. В тех странах Востока, где утвердилось свое правительство, газават был забыт; но на Кавказе ничего не могло быть популярнее этого предписания исламизма, и вот почему мюридизм так быстро принял здесь громадные размеры, каких не имел нигде, и получил важное политическое значение. Горцы решались подвергнуться всем строгостям и неудобствам ислама – не пить вина, накрыть покрывалами женщин, прекратить разгул молодежи и пр. – только чтобы получить надежду на изгнание русских… В пять лет Кази-мулла подготовил уже восстание и в 1829 году мог заговорить прямо и торжественно:

«Говорю вам: доколе Дагестан попирается ногами русских, до тех пор не будет вам счастья. Солнце сожжет ваши поля, не орошенные небесной влагой; сами вы будете умирать, как мухи, и горе вам, когда вы предстанете на суд всевышнего.

Я послан от бога, чтобы спасти вас. Итак, во имя его и пророка призываю вас на брань с неверными. Газават русским!»[4]

И вслед за этим воззванием Кази-мулла является с многочисленным отрядом пред Хунзахом, имея в виду овладеть Авариен). Мы знаем, что в три года своей военной деятельности он не успел ничего сделать: с самого начала был разбит и прогнан, но опять собрался с силами, разбил несколько раз наши войска, осаждал наши крепости, держал в блокаде Дербент, сжег и разграбил Кизляр; но нигде не успел утвердиться, сам в свою очередь потерпел несколько поражений и наконец, 17 октября 1832 года, был убит, защищая Гимры, главное его местопребывание. В это время почти все восставшее народонаселение было снова усмирено и покорено; сам Кази-мулла еще до смерти своей потерял значительную долю своей популярности между горцами. Но, говорят, странное обстоятельство воспрепятствовало тогда совершенному покорению Кавказа русскими: труп Кази-муллы найден был в таком положении, что одною рукою держался он за бороду, а другою указывал на небо. По понятиям горЦев, это именно то положение, в котором должен быть праведник в минуты святых бесед с аллахом. От этого будто бы восстание горцев после смерти Кази-муллы возобновилось с большею силою, чем даже гпи его жизни. Разумеется, такое объяснение слишком идиллично, и едва ли нужно прибегать к чуду для того, чтобы растолковать причины непрерывной ненависти свободных горских племен к русскому владычеству. Все дело разрешается гораздо проще: во-первых, ненависть к чужому господству вообще сильна была в горских племенах; во-вторых, наше управление на Кавказе не было совершенно сообразно с местными потребностями и отношениями. Кавказу придавали гораздо менее значения, чем следовало, и оттого не было там ни хорошо устроенного войска, ни правильно организованного управления. В то же время удержание в своей власти разрозненных и мелких племен считали очень легким и потому не заботились о привлечении обитателей на свою сторону, а поступали уже с ними так, как бы с народом, покоренным издавна и окончательно. Вот несколько примеров тогдашней администрации Кавказского края, которые мы берем из «Перечня событий в Дагестане» г. Окольничего («Военный сборник», 1859, № 1, стр. 169–171).