Повесть о святом демоне - Пробуждение императора! - страница 12

Ещё какое то мгновение назад тварь была непоколебима в своём убийственном намерении, однако теперь она превратилась в чучело, смирившиеся с неминуемой гибелью.
- Ах-ха-ха-ха! Хороший песик!
Донэс уже пробегал рядом с волком, не получив от него никакой реакции. Император не останавливаясь вонзил рёбра лопаты прямо в глаза животному, после чего продолжил лавирование среди деревьев. Используя убийственное намерения и ловкость, он последовательно вырезал каждого волка.

Три часа спустя:
- Ха... ха... ха...

"Никчемное тело!"
Донэс давно расправился с волками. Сейчас же дела обстояли куда хуже - шестиногие существа, похожие на страусов, способные вытягивать шею на 5 метров. Лошади, некоторые конечности которых были полностью заменены на корни деревьев или же сами деревья, что обладают способностью манипулировать корнями деревьев. Массивные, бронированные олени с огромными рогами и какое то непонятное, двуногое, рогатое существо, наблюдающее из стороны своими мелкими, светящимися зрачками.

Он был на пределе, лопаты давно сломались, множество сломанных костей и открытых ран. Каждое движение приносило колоссальную боль. Он жив лишь благодаря убийственному намерению, невероятному боевому чутью и своей радикальной безбашенности, позволяющей идти на экстраординарные действия. И как бы парадоксально это не звучало - животные больше всего боялись его именно сейчас.

Шокированные имперской выносливостью и буйством, без сомнений превосходящее таковое у обитатель леса. Он подобен льву, загнанному в угол - в безвыходном положении он бросался на каждое подходившее к нему животное, яростно расправляясь с ним самыми изощренными методами, игнорируя любые травмы!

Они попросту боялись подходить к нему - столь неизгладимое впечатление он произвёл на, вроде бы, не разумных мутантов.

Его безумство, жестокость и упорство глубоко засели в голове каждой особи, находившейся здесь.

Теперь животные лишь изредка попинывали его, в страхе отходя назад. Их план заключался в короткий, изматывающих атаках, дабы полностью истощить этого воистину устрашающего хищника.

Но даже улыбка не сползала с лица Донэса. Сам фактор борьбы пробуждал в нём радость. Теперь его не ограничивало императорское могущество, наполненное меланхолией и бесконечной скукой.

Умереть здесь, упрямо борясь за выживание являлось величайшей радостью...