Что если Ася ушла от меня с моей двойней?
Что если не изменяла?
Не обносила дом?
Не врала.
Тогда все было ложью? Я зря отказался от любимой. Зря страдал.
Женщина в голубой форме медработника пытается оторвать от меня приклеенную девочку.
- Малышке надо обработать раны!
- Я сам, - поднимаю Милу на руки, несу к машине скорой помощи. Врач обрабатывает ссадины девчонки, я же стою рядом. И мы играем с веселой пигалицей в гляделки. Радует, что она так быстро забыла о ЧП. Это я буду ещё неделю просыпаться в холодном поту, вспоминая дерево.
А заодно вышку в бассейне.
Толпа рассасывается молниеносно, как только уезжает скорая.
Мы остаёмся втроём. Я и двойняшки - маленькие копии Аси. Только с моими глазами...
Ася
Старательно выруливаю к дому, где меня ждет сюрприз.
- Мамуля! – ко мне бегут двойняшки.
Зажмуриваюсь. Чур меня! Я же сказала своим сидеть дома. Какого домового они делают на улице?
- Мила. Миша. Разве я разрешала?
- Прости, мамуль, - отвечает сын. – Это всё Милка! – вращает глазами, запугивая сестрицу.
- Не я! – оправдывается дочь, и я с ужасом замечаю ее истерзанные ноги.
- Кто тебя расцарапал?
- Дерево, - отвечает Демид за детей, и я бросаю на него гневный взгляд. Только его вставок не хватало для полного счастья.
- Я хорошо слышу, - уточняю, глядя в наглые синие глаза. – И спрашиваю своих детей… Им скоро семь. Поверь, они могут отчитаться за свои поступки. Не в пример некоторым. Которые и в двадцать не ведали, что творили.
- Если что, то я спас тебя! Ты моя должница. Ася Есенина.
- Что здесь произошло? – старательно выговариваю, хватая за руку дочь.
- Ай! Бубо! – показывает, чтобы отпустила.
- Прости-прости! – сама скукоживаюсь от фантомной боли.
- Котик залез на дерево за птичкой. Мяукал. Не мог слезть. Прямо на ветке у нашего балкона. Ну, Милка оделась и побежала из дома, спасать рыжего.
- Вон он! Котенок, - заверещала дочь, и мы разом обернулись.
- Серьезно? По-твоему, это котенок? – едва сдерживаюсь, чтобы не повысить голос. - Да этот рыжий прохвост размером с двухмесячного тигрёнка!
- Всё равно котёнок, - спорит со мной дочь. – Ты на его глазки добрые посмотри!
- Так-то ты из-за этого пузана чуть с дерева не упала, - снова в разговор встревает бывший.
Раздражающий. Ненавистный. Бесящий.
И такой красивый и самоуверенный, что хочется снова поднять глаза и взглянуть на него.