— Спасибо, директор Дамблдор, — с чувством произнёс Лайал на
прощанье и шагнул в камин, исчезнув в изумрудном пламени.
Альбус Дамблдор снова уселся в кресло и начал задумчиво
поглаживать фамильяра.
— Будешь орешки, Фоукс? — спросил он огненную птицу. Феникс
радостно заскакал на жёрдочке, и директор тут же насыпал ему в
кормушку горсть орехов.
— А ведь это отличный эксперимент, как ты думаешь? — усмехнулся
Дамблдор. — Даже если мальчишка не сможет побороть в себе оборотня,
я легко могу воспитать из него сторонника, беззаветно преданного
делу света. А судя по нездоровой активности Тома Риддла и нашей
аристократии, солдатики мне скоро понадобятся.
***
Лондон 1971 год, последние дни
мая.
Старые доки совершенно обоснованно считались в полиции
криминальным районом. Бедняки, живущие здесь, контрабандная
выпивка, наркотики. Тут случалось всякое. Поэтому бобби часто
приезжали на вызовы в этот район.
Грязные домишки, в которых ютились местные семьи бедняков.
Заброшенные пустыри, школа из старого красного кирпича, где
пытались научить детей грамоте и счёту.
В последний школьный день за вонючим засранным туалетом
веселилась компания хулиганов. В центре круга бегал от одного до
другого старшеклассника, одиннадцатилетний толстый мальчишка и чуть
не плача, умолял отдать ему сумку с учебниками. Взрослые подростки
радостно гогоча, гоняли его по кругу и иногда отвешивали мальчику
пинки.
— Ну что, малыш Питер? Надеюсь, ты понял, что денежки, которые
даёт твоя мамаша на обед своему поросёнку, надо было приносить нам?
— глумливо ощерился рыжий подросток с кривыми зубами.
Толстый мальчик уже не пытался забрать сумку, а мокрый от пота,
тяжело дышал, блуждая затравленным взглядом по своим обидчикам.
— А давайте его девочкой сделаем? — предложил здоровый ирландец,
только из-за папы, бандитского авторитета, до сих пор не
отчисленный из школы.
— Фу, это ты сам, Дуэйн, если хочешь. А мы посмотрим, —
брезгливо скривился рыжий.
— Иди сюда, мой хороший, — схватил Питера за загривок ирландец,
а второй рукой принялся торопливо расстёгивать штаны. — Я даже
готов заплатить тебе пару пенни, сладкий, если ты хорошо
постараешься.
В этот момент от сжавшегося в комочек толстого мальчика
разошлась чёрная волна, невидимая обычным людям, и все попавшие под
её воздействие подростки повалились на землю. Питер, стоя́щий с
зажмуренными глазами, не видел, как в немом крике раскрывались рты
его обидчиков, валяющихся под ногами. Как остекленели их глаза. А
потом из носа, рта и ушей ирландца, а за ним и у всех остальных,
полезли трупные черви. Запахло кровью и содержимым кишечника. А
когда Питер открыл глаза, то увидел разлагающиеся трупы, и его тут
же стошнило.