До того как угодил за решетку, Гамид никак не предполагал, что он когда-нибудь будет так мучиться от неудовлетворения своей похоти. Прежде деньги, недостатка в которых он никогда не испытывал, позволяли легко удовлетворять любые желания, в том числе и сексуальные. Во время учебы в Москве ему принадлежали самые роскошные студентки. Достаточно было сводить девчонку в какой-нибудь дорогой ресторан, прокатить на такси да сделать какой-нибудь подарок, вроде флакончика французских духов или фирменных колготок, и она охотно ложилась с ним в постель. На родине все обстояло еще проще. Он просто приезжал на какой-нибудь рынок рабов и покупал там понравившуюся девку. Ухаживания с ресторанами и подарками в Москве были куда хлопотнее. К тому же, когда девка приедалась, ее всегда можно было продать или подарить полезным людям за оказанные услуги, а себе купить новую, свежую и незатасканную. Среди выставляемых на продажу девчонок, которых отлавливали как в самой Чечне, так и в соседних республиках предприимчивые земляки, попадались цыпочки не хуже московских. Гамид блаженно прикрыл глаза, погрузившись в воспоминания. Этот зачуханный российский городишко, конечно, не Москва и не Грозный с его самым богатым в Ичкерии невольничьим рынком. Но шлюхи есть везде, и найти среди них смазливую девчонку тоже не проблема. Так что он наконец сможет трахнуть настоящую живую девку. Но сначала нужно привести себя в порядок – смыть грязь и вытравить пропитавший одежду и тело отвратительный запах зоны. Еще необходимо вставить выбитые зэками зубы, но с этим, увы, придется подождать. А вот нормально поесть можно прямо сейчас.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Гамид отыскал дверь с нужным номером и, отступив в сторону, пропустил вперед Эльхана. Тот быстро справился с замком, и Гамид смог наконец попасть в номер. Для провинциальной городской гостиницы номер выглядел вполне стандартно. Под ногами исчирканный подошвами паркетный пол с облупившимся лаком. Две застеленные выцветшими покрывалами кровати с прикроватными тумбочками, журнальный столик, телевизор и допотопный дисковый телефон составляли интерьер единственной жилой комнаты. Президентские апартаменты в глазах любого зэка, особенно того, чье место располагалось в петушином кутке, между входной дверью и парашей.