Но этому не суждено было сбыться. Он попал в плен. Дима и Валера со своими ребятами смогли спасти его только через неделю после происшествия. И за эту неделю он прошел все круги ада.
После этого, жизнь его перевернулась. Хотя, даже не так. Она разделилась на две части: до плена и после него. Год он сражался за свою жизнь. Потом было еще полтора года реабилитации. И вот, он получил квартиру в спокойном провинциальном городе на Волге. В самом, что ни на есть, заурядном спальном районе.
Друзья тоже переселились в этот город со своими женами и детьми. Все заверения Игоря, что он способен сам справиться с этой трагедией, ни к чему не привели. Друзья твердо решили, что будут всегда рядом с ним. И изможденный, израненный друг не смог их отговорить. Началась новая жизнь для всех них.
Зайдя в квартиру, он поставил чайник и прошел в душ. Вода приятно заструилась по телу, принося блаженный покой. Был еще отец… Игорь тяжело вздохнул, шумно втянув воздух. Когда это произошло, и ему сообщили о судьбе сына, Игорь находился в реанимации, и не смог предотвратить того, что его уже больного старого отца поставили перед сухим фактом. Отец не мог ни пить, ни есть после того, что ему рассказали. Как потом узнал Игорь, если бы не заботливые соседи, с которыми Дмитрий Петрович прожил бок о бок всю жизнь, он не выжил бы. Как только сын смог вновь передвигаться, друзья отвезли его к отцу. Он никогда не сможет забыть этой поездки.
Отец стоял у окна, опираясь о палку. Увидев своего покалеченного сына, передвигавшегося на костылях, с сизым широким шрамом, прочертившим путь от шеи до левой щеки, с пустой штаниной и рукавом рубашки справа, он упал без чувств. Игорь плакал, лежа у него на коленях всю последующую ночь. И еще месяц не отходил от него. Он просто боялся оставить его одного, наедине с той болью, что читалась в глазах Дмитрия Петровича.
Игорь в те дни жил, как в тумане. Если бы не друзья… Игорь безмолвно стоял под струями холодной воды. Если бы не они, его бы здесь сейчас не было. Именно Дима и Максим, оказавшие ему поддержку, помогли преодолеть то, что, словно тяжелым покрывалом, заволокло его и отца. Когда он уезжал от Дмитрия Петровича, тот с болью сжал его руку. В аэропорту было людно и шумно, но отец и сын слышали и видели только друг друга в те дни.