К моему удивлению, смех мой никто не поддержал. А ответили мне хоровым матом.
Кстати, долго удивляться мне не пришлось. Очнулся я в кустах за детской песочницей. Все болит, сумки с догоняловом нету. И – тишина…
Кое-как встал я, определился примерно, в какую сторону шкандыбать. Сказал сам себе: «Ну и мудак же вы, ваше благородие!» И побрел домой…
Да не, мы выпили немного. Хотя… точно я не могу сказать – сколько.
Все начиналось в Центральном Доме журналиста (один из сокурсников был членом союза и по своему удостоверению протащил нас вовнутрь). По разным причинам вся наша компания была при деньгах. И мы заказали такой стол, вроде как были непогасимыми светилами отечественной журналистики.
Быстро дойдя до соответствующей кондиции, стали изучать окружающую среду. Петя, хорошо владеющий английским, ушел долбать мозги каким-то иностранцам. Серега – который член – ходил по залу хвостом за оч-чень симпатичной официанткой. А я оказался за столом у знакомого по газете «Правда» журналиста-международника, который занимался Латинской Америкой.
То, что мы уходили сами из ЦДЖ – этот точно. Типа, нас не выгоняли (в смысле, нас с Петей, потому как Серегу-члена где-то затырила официантка). Наверное, местные вышибалы постеснялись иностранцев-журналистов, с которыми подружился Петя, и которые, как оказалось, пригласили нас всех в гости.
А дальше… дальше все вспоминается… как-то эпизодически.
Эти буржуазные гиены и акробаты пера привезли нас в какую-то квартиру. Комнат там было много, помню, каждый раз, возвращаясь из туалета, я попадал куда-то в новое место. Гремела иностранная музыка, чего-то мы пили, кого-то я тискал, опять чего-то пили, опять… меня кто-то тискал…
Ну, просыпаюсь. По пояс голый, но в джинсах и в боксерках. Лежу на просторной кровати. Рядом – дама сидит голышом, газету читает. Век воли не видать – иностранную газету. Я на всякий случай просипел: «Кес ке се?» Дама повернула головку и презрительно меня оглядела: «Говно это, Василий Иваныч». Ни хрена себе, думаю, иностранка.
Кое-как поднялся я, спрашиваю: «А Петя где?» Дама отшвырнула газету: «Какая вам еще Петя! Ах, Петер! Вот он, в отличие от вас, вел себя прилично и сейчас отдыхает заслуженно в соседней комнате». Ох… Напялил я свою водолазку и пошел искать корефана. Лучше бы не ходил. Потому, как пришлось Петю тащить на себе. Он висел на мне, как старый пиджак, и бормотал: «Брось меня… мля… пристрели меня… мля…»