А теперь о главном – о любви. Будет неправильно, если, отвечая на этот вопрос, я не обозначу самого важного, фундаментального отличия страсти от любви. Всё дело в том, что страсть по своей природе не жертвенна. В ней отсутствует та жертвенность, природа которой – духовна. Страсть просто до неё не доросла. Дух обусловлен обузданной страстью. И пока страсть бушует в человеке, дух немоществует, дух мятежен. Страстный художник предпочтет позволить своим героям заламывать руки, бить посуду, кидать к ногам сотни роз, пускать по ветру наследство и даже бросаться под поезд или же топиться, заодно прихватив с собою и соперницу, но не будет обуздывать в себе всего этого мятежного духа. Читатель или же зритель видят в этом любовь, точнее ему сказали, что это и есть любовь, а он поверил и, вполне естественно, принял это за модель поведения. Жить и страдать в огне страстей – это почти норма современного общества. Спокойное течение любви для мятежной души является чуждым. Такую любовь охваченная страстью душа назовет пресной, не вспомнив, что есть ещё и такое понятие: чистая любовь. Возвращаясь к вопросу, позволю себе утверждать, что любовь не прервется, не уйдет и не заставит о чем-то сожалеть. Это совершенно иное состояние человека, это подлинное торжество в нем Духа.
ВОПРОС: Существует еще одна проблема, из-за которой так часто страдают ромашки, теряя лепестки. Любит – не любит? Почему люди так часто страдают, сомневаясь в любви дорогого им человека? Почему мы порою не умеем проявлять свою любовь?
Терентий: Страдают подобными сомнениями не люди, а их уязвленное эго. Оно, эго, заранее не настроено на удачу, причем на ту, которая не соответствует его желаниям. Именно гипер-эго творит все эти «штучки». Само эго подконтрольно уму. Вместе они составляют единую систему выживания, но отстройка ее, калибровка, можно сказать, крайне тонка. Стоит только немного перекосить в желаниях, так ум сразу кидается в крайности, а там, постепенно, вырабатывается привычка трястись от того, что тебя не полюбят. А мы сами-то любим себя? Или только ждем этого от другого человека? Если мы сами не любим, тогда и не можем разглядеть его чувств. Нам будет все время казаться, что он чего-то не доделывает. И опять нарушается последовательность: возлюби Бога, потом себя, а затем – ближнего. Нам трудно любить себя, вот мы и ищем, на кого можно сесть и ножки еще свесить. Только все это не любовь.