- Так вот представьте, что я и некоторые из моих людей пришли
и вырубили… сделали то, что делать были не должны хотя вы просили их об этом.
Ваши действия?
- Я бы назвал это варварством. Но только не понимаю…
Старик оттянул ворот хлопковой майки, работающий на полною
мощность вентилятор за его спиной, вдруг, перестал справляться, накаляя жару
внутри шатра.
- Папа, - Фишер снова попытался достучаться до отца, но
потом переключил всё своё внимание на эмира. – Господин Джан, могу я поговорить
с вами отдельно?
- Если вам есть, что мне сказать.
Но он отошёл за Фишером в сторону.
- Я понимаю весь ваш гнев и разделяю его. Хотя, в чём-то мой
отец прав, но, - он сделал примирительный жест, останавливая Джана и прося его
выслушать, - это не снимает вины ни с одного рабочего. Они подписали бумаги,
они должны быть наказаны. Хотя бы для того, чтобы другим, впредь, неповадно
было. Мне жаль, если нам придётся прервать наши деловые связи. Могу я предложить
вам следующий выход?
- Попробуйте, - раздражение эмира не утихало.
- Сейчас стоит неимоверная жара. Может, нам стоит на время
прервать работу? Дать отдых всем, - удостоверившись, что эмир согласно кивнул,
Фишер продолжил. – Я знаю, что вы, несмотря ни на что, любите путешествовать. У
моего отца, как он и сказал, большая вилла в Таскании. Вы окажете мне честь,
если посетите её, если будете моим гостем… Мы могли бы обсудить наше сотрудничество
ещё раз, в более подходящем климате.
Он ждал ответа, следя за напряжённой позой эмира. И только
после того, как услышал:
- Осман? – вздохнул свободнее.
Верный друг в ту же секунду появился перед ними так, что не
стоило сомневаться, что он, невидимкой, находился где-то поблизости и слышал
весь разговор.
- Я думаю, это хорошая идея, мой господин.
- Хорошо, - Джан кивнул, - хорошо. Я даю вам три дня на то,
чтобы свернуть, временно, производство. Преступники, а я буду называть ваших
рабочих именно так, это время проведут там, где им положено быть. Но полиция
доставит их в аэропорт к моменту вылета. Въезд в мою страну для них, отныне, закрыт.
Навсегда, - играя двумя небольшими, отличными по цвету камнями, эмир снова
кивнул, но уже ставя точку в этом разговоре. – Я сообщу вам, когда буду у
берегов Таскании.
Он развернулся и стремительным шагом направился прочь из шатра,
к своей машине, что стояла среди других на парковке. Осман тепло улыбнулся
Фишеру и вышел вслед за правителем. Занял своё место на заднем сиденье, рядом с
ним, и коротко кивнул водителю через зеркало заднего вида, давая понять, что
можно трогать машину с места.