Кстати, у нас на верхней палубе был бассейн, сваренный во время ремонта во Владике. Этакая емкость 3><6х2 м. По утрам в нем плавал старпом, потом я. Остальные ленились и спали. А еще на каждом корабле был клуб. И командирский салон. И еще много чего.
Должности тоже были странными: начальник станции единого времени, заместитель командира – начальник измерительного комплекса, начальник телеметрии, начальник гидрометеослужбы, врач-стоматолог и проч.
Но, повторюсь, все корабли были первого ранга с крейсерской организацией. Да и само соединение носило характер какого-то закрытого ордена, типа иезуитского. Попав туда лейтенантом, можно было служить всю жизнь и оттуда уйти на пенсию. Офицеры перемещались по должностям только внутри соединения. Пришлых со стороны я вообще не помню. И если ушел – назад дороги нет. Кем бы ты до этой попытки возвращения ни служил.
А место мы определяли не только по «Лоран-С» или «Декке», но и первыми среди надводных кораблей по спутнику. Уже в 1979 г.
И в гостях у нас перебывала половина «Звездного городка» и даже начальник ЦУПа. О других и говорить не стоит.
Что, все прониклись?
А зря. Ничто человеческое нам, этаким полубогам, было не чуждо.
Стояли мы рядом со «стратегами» из Рыбачьего, которые загружались ракетами на нашем пирсе.
Вот уже четыре дня подводники большими группами ходят в лес и возвращаются к обеду. Потом опять в лес и приходят к ужину. Нас это очень заинтересовало. Послали лазутчика. Он донес, что подводники режут и вяжут банные веники. Этакая централизованная заготовка полезного сырья. А подход серьезный, как при сборе урожая. Военные всегда колхозникам помогали урожай собирать.
Меня всегда это удивляло. Ну посей столько, сколько собрать можешь и сохранить. Нет, сеем и сеем. Никто прогнозов не делает. Потом – на тебе, выросло! Много! Давайте, братцы военные, выручайте. Пропадет ведь!
Братцы-военные выручали, а потом зерно «сгорало», силос портился, картофель гнил. Хранить-то негде. И так каждый год. И формировались целинные батальоны, и снимались с должностей офицеры, и списывалась разбитая пьяным водителем о единственный, чудом сохранившийся в радиусе ста километров столб, одиноко стоящий в степи, военная техника. Офицеры снимались именно за дальнозоркость или близорукость подчиненных, этот столб нашедших.