− Поэтому прошу ничему не
удивляться, Аксель, если что-то не понятно, то спрашивай
меня.
− Мы перешли на
«ты»?
− Да, так будет удобнее, −
заявила Кассандра и уставилась в свой терминал.
Какое-то время я откровенное
ее разглядывал. Точеный профиль с прямым чуть вздернутым носом,
пушистые ресницы, родинка над губой… Видимо Кассандра почувствовала
мой взгляд, ее щеки порозовели, и она поспешила отвернуться к окну.
Невольно опять подумал, что передо мной другой человек. Та
Кассандра из кабинета Бартона и в лектории была холодна и надменна,
а сейчас… Что-то изменилось. Ощущение, будто мне подсунули клон.
Что с тобой не так, детка? Неужели предстоящая с конгломератовской
шишкой встреча так выбила тебя из колеи, что маска на миг пала? Или
же маску ты надела сегодня утром вместе с идеальным белым
костюмом?
− Ты волнуешься, − заметил я.
– Неужели Либерман так страшен?
− Нет, мистер Рид…
− Аксель. Мы же вроде
договорились.
Она рассеянно
кивнула.
− Не обижайся, Аксель, но в
силу своей эмм… неосведомленности, скажем так, ты даже не
представляешь к кому мы едем, зачем и что от этого зависит. Если бы
знал, то же бы волновался.
− Спасибо что сберегла мои
нервы, − усмехнулся я. – Ты частый гость у Либермана?
− Нет, мы встречались лишь
однажды несколько лет назад. Тогда я была… В общем, это было давно.
История не такая интересная, чтобы ей делиться.
Дальше ехали молча. Что ж,
если не хочет рассказывать – ее право, я не настолько любопытен,
чтобы и дальше лезть с расспросами. Вернее сказать, не настолько
заинтересован узнать эту историю, во всяком случае пока. Рановато
для подобных разговоров.
Ехали мы почти два часа.
Машина то кружила по городу, то ныряла в скоростные тоннели,
пронизывающие сектора Лост Сити подобно артериям. Мрачный
мегаполис, где миллионы людей видят одинаковые сны, перемещаются из
кошмара в кошмар и отдают частичку своей души застывшим в небе
черным машинам, упорно претворялся живым. Серость вспыхивала
неоном, а росчерки дождя смазывали рисунок, размывая образы с
рекламных баннеров и голограмм, превращая их в призраков; в лоскуты
душ тех самых миллионов. Ярко горели вывески кафе и уличных
забегаловок, под навесами суетились торговцы, пряча от дождя лотки
с товаром. Мы не в Первом секторе, это я понял по отсутствию лоска
и глянца, присущего корпоративным постройкам. Здесь небоскребы были
облеплены рекламой, а дома жались к друг другу так близко, что из
окна можно было пожать руку соседу с другой улицы.