И только чуть позже до меня дошло, что среди ёкаев дворецких не бывает. Но решила сделать вид, словно меня это не касается.
– А вы правы, кое-что мне нужно от вас. Если не можете, или стесняетесь, так прямо и скажите, Я что-нибудь еще придумаю. Итак, вопрос номер один – куда бы мне сесть, и где кофею выпить? Я люблю латте, так что как можно больше молока. Можно еще кофе с кусочком пломбира, Мороженое я тоже люблю.
Должна поставить ему пять с плюсом, он промолчал. И вышел на кухню. Или куда там, делать мне кофе. Во всяком случае, я надеюсь на это. А не то, что он пошел за метлой, гнать меня из особняка. Такую наглую лису, которая не знает элементарных правил вежливости – если не доказал свою силу, то молчи в тряпочку.
– Ваш кофе. Я взял на себя смелость бросить две ложки сахара.
А он быстро. Я даже восхитилась. Надо бы сказать Сайко, чтобы она тоже завела дворецкого. Будет кофе готовить, и вежливо говорить, не то, что Мегуми, та то и дело ругается. И какая она после этого юки онна?:
– Мерси, гарсон, – сказала я, подцепив лапкой ложечку и помешивая кофе, стараясь не окунуть в него пальчик. У меня хоть лапки и в черных перчатках, но все равно приятного мало. Я пусть и мазохистка, но не до такой же степени? В смысле, не в ту же сторону! Я еще могу понять игры с воском, и все такое. Но с горячим чаем на кожу, это перебор.
– Что я еще могу для вас сделать?
Уточнил этот гигант этикета. Во всяком случае, Сайко он бы точно понравился. И да, куда делась Мегуми? Почему я вечно должна отдуваться за всех одна? Нет, так не пойдет, совсем не пойдет. Сейчас допью кофе, погрожу пальчиком шаловливому запечному ёкаю, и пойду гулять. То есть, стоп, о чем я? Я не для этого сюда пришла.
А, точно.
– Да, ответь мне на парочку вопросов, уважаемый. Потом мы разбежимся, как в море каппы[4]. Или карпы, хоть они в прудах и живут. Вы же знаете, что за сокровище хранится у вашего хозяина? И вы, наверняка, гордитесь этим. Весьма заслужено, я полагаю.
Дворецкий гордо промолчал. Наверное, целых секунд пять размышлял, о том, как он шикарно смотрится в этой позе, как не роняет достоинства, своего и хозяина. И как он прекрасен в своей гордости. Я уже было протянула лапку, чтобы ткнуть его пальчиком. Но он сам пришел в себя, и начал вещать заунывным тоном отпетого лектора.