Мне всё время кажется, что вот-вот что-то произойдёт, и он скажет: «Прости, Яна... Было круто, но это всего лишь увлечение, не более того...»
Кабинет встречает пустотой. До него я добежала за считанные секунды. Здесь не осталось ни следа от наших любовных игр. Всё чисто. Стол, на котором мы вчера занимались любовью, натёрли до блеска, пропылесосили пол.
Боже, как стыдно... Ночью мы знатно порезвились. Мне не верится, что я вытворяла вещи, о которых сейчас неудобно вспоминать.
Неужели я на такое способна..?
Мы оба потеряли контроль. О чём мы только думали? Наверняка наши вскрики слышал кто-нибудь из прислуги. Как теперь смотреть людям в глаза?
Закрываю двери и подпрыгиваю на месте от внезапно раздавшегося за спиной голоса Терентьева.
— Доброе утро, Яна Александровна.
— Боже, как вы меня напугали, — потуже запахиваю халат, усмиряя сердцебиение глубокими вдохами-выдохами.
— Боже упаси, я даже не пытался вас пугать, да и здесь вы в полной безопасности, — приподнимает уголки губ и добавляет: — Евгений Дмитриевич на кухне. Готовит завтрак.
— А повар где? — удивлённо вскидываю брови, на несколько секунд выпадая из реальности.
Женя готовит? Аха... Он наверное шутит. Будто у состоятельного бизнесмена нет других забот.
— То есть.., — отмерев, говорю невпопад, с трудом подбирая слова, потому что новость поразила меня. — Я хотела сказать... Ничего, забудьте, Герман Петрович.
— Повар приедет в восемь утра, — сообщает начальник службы безопасности. — Сейчас только половина седьмого.
— Ясно, — кусаю губу, испытывая неловкость. Проснувшись одной в постели, я не соизволила взглянуть на часы, сорвалась на поиски гонщика. — Спасибо. Я тогда пойду. Позавтракаю.
Ноги плавно сходят с места и несут меня на кухню, чтобы посмотреть на мужчину, который решил заняться кулинарией с утра пораньше вместо того, чтобы чуточку дольше поспать.
— Идите, идите, — доносится в спину смягчённый голос безопасника. — Приятного аппетита.
— Благодарю, — бросаю в ответ, с головы до пят сгорая от смущения.
Приходится ускорить шаг, чтобы скрыться из поля зрения Терентьева. Уверена — он молча посмеивается надо мной. Этот, так уж точно «держит ушки на макушке», чертов Джеймс Бонд.
Захожу на кухню и не сразу замечаю Женю. Только макушку с волнистыми влажными волосами. Он гремит нижними шкафчиками, достаёт из них стеклянную миску, разделочную доску, ставит предметы на мраморную столешницу кухонного островка рядом с экзотическими фруктами.