Не могу смотреть на это. Подруг не закрывают от пули, порываясь навстречу смерти...
Есть ещё что-то, чего я не знаю.
— Рада с вами ближе познакомиться, Яна. А мальчика жаль. Сиротой остался.
Поражаюсь, откуда у неё столько информации обо мне. И сама она выглядит внутренне сосредоточенной, с решимостью во взгляде, как у женщины, облеченной властью.
— У него есть я! — заставляю свой голос звучать жёстко и уверенно.
Вспыхнувшая во мне ярость прошлась острым лезвием по нервам. По какой-то непонятной причине захотелось забрать Тима и свалить подальше от всех, даже от него. А мне так хотелось ему верить. Я едва не допустила самую большую ошибку вчера. Слишком рано сделала выводы, поддалась очарованию, запуталась в чувствах и в себе...
— Вы не сможете заменить ребёнку родную мать и отца. Но тётка тоже неплохо, если судьба не оставляет другого выбора...
***
Я снова не выдерживаю и бросаю взгляд по ту сторону окна.
Лера с Женей теперь уже спорят о чём-то с охранником, нервно жестикулируя.
— Он до сих пор в неё влюблён, — произносит разочарованно, отвлекая меня от происходящего на улице. — Козёл... — цедит едва слышно и резко прикрывает ладонью рот.
Кривится от рвотных позывов и бледнеет, сгибаясь над столом, затем подрывается со стула и мчится к мусорному ведру.
Её рвёт, а я не знаю, что делать. Руки трясутся, голова идёт кругом от перенасыщения информацией. В груди всё ещё пульсирует жар с болью, словно кто-то разворотил душу острым колом и насыпал в неё жгучего перца.
— Вам плохо? — бросаю куртку на стол и бегу к ней, чтобы набрать в стакан воды.
Стелла останавливает меня выброшенной в воздух ладонью.
— Не нужно. Я сама. Голова закружилась. Скоро пройдёт, — открывает кран с холодной водой и освежает бледное, как мел, лицо.
— Возьмите салфетку, — дрожащей рукой протягиваю рулон.
— Что он значит для вас, Яна? — интересуется, прислоняясь бёдрами к кухонной мебели и, опираясь одной рукой позади себя, второй отрывает кусок бумаги, вытирает ею губы, внимательно всматриваясь в мои глаза.
— Тим? — теряюсь, не в силах выносить цепкий оценивающий взгляд. — Он — моя жизнь. Я его очень люблю, как любила бы собственного сына.
Когда заканчиваю отвечать на вопрос, осознаю, что речь идёт совсем не о племяннике.
— Я имею ввиду своего мужа, — заставляет ощутить очередной острый укол в районе груди и на секунду отвести глаза в сторону. — Моего мужчину, с которым вы спите в одной постели с той самой ночи, когда мы с ним поссорились.