Один выбыл, остальные явно решили измотать меня и загнать, как
дичь. Сюда бы Рэйдо с Искеном, втроем мы работали четко и быстро.
Да хоть того же Грома, это ведь на него ловушка!
Но пока никто не спешит на помощь. Значит, придется
выкручиваться самой!
***
Гром
Она исчезла так же внезапно, как и появилась. Лошадь госпожи
Мирай обогнала меня на каких-то три шага и… канула в пустоту вместе
с всадницей.
По нашим рядам пронесся гул, вперед вырвались ее брат и
возлюбленный.
— Мирай!
— Всем назад! — скомандовал я, и людское море отхлынуло на
несколько шагов.
Это была новая ловушка, о которой я пока не знал. Враги не
стояли на месте.
— Куда она пропала?! — взревел Рэйдо Таари. — Она жива?!
Я спешился и, разогнав туман, опустился на одно колено. Тонкая
бледно-алая нить была натянута у самой земли, создавая едва
заметные колебания магического фона.
— Это пространственная ловушка. Такой я еще не встречал.
Не удивительно, что моя туманная техника ее не засекла.
Проклятье.
А госпожа Мирай везучая! Приобрел я на свою голову проблем,
когда потребовал ее в качестве дипломата-заложника.
— Она пала случайной жертвой, — проговорил господин Хидэ. Однако
ни капли сочувствия в его голосе не было. — Спасла вас от беды.
— Я тебе сейчас такую случайную жертву покажу, старый ты
ублюдок! — брызжа слюной, заорал брат госпожи Мирай. — Я сам за ней
отправляюсь!
— И я! — обнажив хиту, произнес Рэйдо.
— Я отправлюсь туда, — поднявшись, я оглядел своих людей.
— Вы не можете рисковать собой! — взъярился старик Хидэ, его
щеки побагровели, а глаза выкатились из орбит. — Ваша жизнь важна
для Сеттории, вы должны блюсти интересы своей страны! Ваш риск
неоправдан, это глупо и расточительно!
— Мы обещали обеспечить безопасность дипломатам Шиссая, —
отрезал я.
— Да какие они дипломаты? — зашипел он. — Так, жалкие пленники.
Кому они нужны?
— Мои приказы не обсуждаются. Не мешайте, господин Хидэ.
— Они только этого и ждут! — старый пень никак не не мог
успокоиться, даже пытался преградить мне путь. Сбавив тон, зашипел
как змей: — Неразумный мальчишка, я все доложу твоему брату.
— Я терплю вас только благодаря вашему почтенному возрасту,
опыту и былым заслугам, — произнес я так, чтобы меня слышал только
он. — Еще одно слово наперекор, и я высеку вас перед строем.
Показалось, что сейчас у Хидэ откажет сердце. Он побледнел и
сдулся, уступая дорогу. Метнул в мою сторону последний
неодобрительный взгляд.