Что теперь будет? В глубине души не хотелось верить в вину Асая,
но все указывало на него. На территории Шиссая остались войска
сетторцев, вдруг Гром отдаст приказ уничтожать все на своем пути?
Говорили, что поначалу он хотел сравнять с землей Дворец Молний и
уничтожить наш род, но его остановил старший брат. Он их Глава,
единственный, кому Гром повинуется.
Я устало выдохнула и закрыла глаза.
– Ну да, Асаю уже все равно, а нам отдувайся, – пробурчал Искен,
стирая кровь с плеча.
– Тише, заткнись, – одернул его Рэйдо.
– Сам заткнись.
– Заткнитесь оба, – рявкнула я шепотом. – Нашли время
препираться, мы в полной…
Договаривать не пришлось, ребята и сами все понимали. Мы
обменялись взглядами. Вокруг нас как бы невзначай смыкалось кольцо
сетторцев, я видела грозно поблескивающие глаза господина Хидэ,
перекошенное от ненависти лицо человека-бочонка. Остальные были
мрачными, усталыми. Других дипломатов из Шиссая от нас
оттеснили.
– Что делать-то будем? – продолжал шептать Искен.
– Драться, – опустив голову и почти не разжимая губ, произнесла
я.
Я храбрилась, но в глубине души понимала, что у меня не хватит
сил тягаться с одним из лучших боевых магов континента. А кроме
него тут еще куча врагов.
Но так жаль… Жалко моих непутевых друга и братца, они ведь
совсем юны. Жалко Шиссай, который Гром непременно решит разрушить
по вине одного мстительного идиота. В том, что сделать это еще
велел наш Глава, я уже сомневалась. Для господина Сандо этот план
слишком глупый, спонтанный и необдуманный. Никто не защитит нас,
императору выгодно, что самые сильные и крупные роды дерутся, как
псы и ослабляют друг друга.
Шло время, душные минуты ползли, как улитки, а новостей не было.
Я извелась в ожидании и искусала губу.
Если Гром найдет ее…
Вдруг толпа сетторцев расступилась, пропуская своего командира.
На заднем плане белое тело моего соотечественника заворачивали в
полотно. Мертвый, он показался таким худым и жалким.
– Я не нашел на теле Асая Сури демонической печати, – произнес
Гром, глядя почему-то на меня.
Гром
Магам со стихией молнии порой не нужно слов – все мысли и эмоции
написаны у них на лице. Вот и в глазах госпожи Мирай промелькнуло
ни с чем не сравнимое облегчение, а вертикальная складка на лбу
разгладилась. Рука, которой она сжимала рукоять клинка, повисла
вдоль тела.