— Ну чего ты испугался? Я ведь все понимаю
— внезапная атака, тяжелые бои, бесконечные орды тварей,
смерти соратников… Тут не у каждого психика выдержит. Вот вы
и дрогнули, сбежали с поля боя, показали врагу спину. А там
уже по накатанной — сначала имущество армейское стали на
сторону толкать, потом с противником сотрудничать, информацию
на продукты менять. Сколько там за боевого голема картошки
сейчас дают? Не продешевили хоть? Я же не зверь, в чем-то
даже тебе сочувствую — дома детишки некормленные, жена в
голодный обморок постоянно падает, раненые товарищи о
последнем глотке водк… воды молят. А тут эти сволочи прямо в
руки деньги суют и главное ничего особенного в замен не
просят, подумаешь, десяток-другой боевых машин списать как
пропавших без вести в тяжелом и безнадежном бою. Ты покайся,
тебе легче станет, а наказания не страшись — суд у меня
строгий, но справедливый, палачи опытные, дрова всегда
сухие…
— Смилуйся, великий! Не предавали мы
отечества, клянусь посмертием второй тещи! Не губи сирот
неприкаянных, позволь искупить потом и кровью врагов все
прегрешения! — рухнув в дорожную пыль, заголосил «отвисший»
гремлин. — За малых детушек, за родину и Круг, за господина
уполномоченного инспектора не пощадим живота своего и все как
один, в порыве страст... э-э-э патриотизма, порвем всех, на
кого укажет перст карающий. И да помрет в муках моя третья
тещенька, ежели сам я в первых рядах не отправлюсь на подвиги
ратные…
— Ладно, хорош уже, а то у охраны скоро
челюсть в землю врастет. Рассказывай давай, как тут у вас
дела идут, — ухмыльнувшись, торможу разошедшегося в порыве
вдохновения артиста. На самом деле гремлины — одни из самых
преданных существ Академии, которые не могут изменить своему
лорду, даже если он ушел в глубочайший минус по морали и
репутации. Все от того, что по сюжету мира они были созданы
магами искусственно, во время экспериментов с кровью первых
демонов, из гоблинов — отходов от производства первых орков.
Вот и получилось в итоге что-то вроде домовых эльфов из
поттерианы, но с уклоном в милитаризм и материализм,
замешанными на фатализме и черном юморе. Гремлин скорее себе
сердце вырвет, чем станет действовать во вред своему
господину. Но вот мозг выносить они любят, особенно жалобами
окружающим на свою горькую судьбу пушечного мяса на защите
интересов лорда. Так что весь наш диалог — не более чем
шуточное приветствие.