Думаю. Долго думаю, меряя шагами кухню.
«Ладно, моя замужняя и многодетная подруга, заеду завтра в гости. Ок? Не против повидаться со старой подругой?» — прилетает ещё минут через пять.
Я замираю. Бросаю взгляд на холодильник, пустой коридор, полЮ который блестит от чистоты, прислушиваюсь к тишине своего дома и отчаянно бросаюсь к дверям.
Зачем мне здесь находиться? Ладно, я собиралась охранять свой дом от всяких блядей, но что-то мне подсказывает, что пока моего мужа нет дома, никакие бляди на мой дом посягать и не будут. Может, Костя сейчас вообще снова с этой белобрысой?
К парку Горького я добираюсь на такси. Не хочу садиться за руль своей старушки. Боюсь, что меня переклинит в самый неподходящий момент и, не дай бог, кто-то из-за этого пострадает.
Выхожу с парковки, бросаюсь в распахнутые ворота и вижу Надьку ровно на том месте, где было сделано отправленное мне селфи.
Стоит на мосту стройная девушка, прижимая к себе бутылку с шампанским. Покачивается, то ли от опьянения, то ли от сильного ветра, что треплет её длинные тёмные волосы. Не видит меня. Или не узнаёт?
— Надька! — кричу я и начинаю махать руками.
Боль куда-то отступает. Глаза снова слезятся, но на этот раз от радости. На моём лице расцветает улыбка и сердце на какое-то время покрывается рубцами в тех местах, где сегодня пошло трещинами.
— Викуся! — визжит эта сумасшедшая, принявшись размахивать бутылкой шампанского как флагом. — Моя ты курочка!
Прохожие на нас косятся. Не удивительно. Две взрослые бабы ржут и бегут навстречу друг другу, заливаясь хохотом.
Я в шоке. В полнейшем. Замёрзшая, я прижимаю к себе бутылку с шампанским и задумчиво таращусь на Надьку.
Нет, ладно мне Костя изменяет… Наверное, в глубине души я всегда об этом знала. Подозревала, уж точно. Я не хожу в тренажёрный зал, не рисую себе лицо красотки каждое утро, не покупаю себе дорогие шмотки, не укладываю волосы каждый день, да и не такая уж я стройная, как была до родов… Но Надька… Чёрт, как этот козлина мог изменить моей подруге?! Да она же картинка! Загляденье. Ноги от ушей, стройная, эффектная, белозубая, губастая, а её ресницы…
— Ты пить-то будешь? — тяжело вздыхает Надя. — Все они козлы. Я тут с замком нашим воевала… Помнишь? На свадьбе с Кириллом повесили… Сучёныши, бля. Нет у тебя с собой… — она запинается, пытается подобрать слова.