Какое-то безмерное удивление и отупение нахлынуло тогда на Элен. Она как завороженная поднялась со своего места и, прошептав слова извинения, удалилась от обеденного стола. Не помнила, как шла по многочисленным переходам и лестницам, добралась до своих покоев, скинула ненавистное платье и упала на постель. И так она пролежала до самого вечера. Но сознание снова вернулось к ней, и тогда подумалось: «А ведь я могу считаться отвергнутой своим любимым, как та девушка, Сандра». Вспомнив, что несчастная горько плакала, решила ей уподобиться и тоже всплакнуть. Но у нее ничего не получилось, сколько ни пыталась всхлипывать и кусать то кулачки, то подушку. Тогда Элен принялась осмысливать, что же произошло с ней сегодня. И выводы напрашивались самые грустные. Ей не удалось заинтересовать даже такого падкого до женщин волокиту!..
– Уж не урод ли я?! – эта мысль подбросила ее в постели, а вскочив на ноги, бросилась к зеркалу и уставилась на отражение так, словно видела себя впервые. Такой и застала ее Агнес, когда пришла собрать хозяйку к ужину.
– Как ты думаешь, я – уродина?
– Что это вам в голову пришло, милая леди?
– Не увиливай, Агнес, и скажи мне правду.
– Ну, если это так важно для вас, то скажу, что вы очень мило выглядите, когда причесаны и аккуратно одеты.
– Оставь свои хитрости и скажи, что думаешь обо мне, как о женщине.
– Как о женщине? – глаза добродушной горничной заметно округлились. – Вы будете очень красивой, когда подрастете, оформитесь…
– Что значит «оформитесь»? – а вот глаза Элен сощурились от подозрения неладного.
– Ну, когда сможете надевать платья, как у взрослых леди… – этот разговор начал беспокоить служанку, и она решила, лучше побыстрее ускользнуть от дальнейших вопросов девочки, так как никогда не знала, что у той было на уме.
Оставшись одна, Элен снова задумалась. Как ни крути, а от платьев некуда было деться. И почему не родилась мальчиком? Тогда и с поведением не было бы проблем. Кому могло прийти в голову ругать мальчишку, что он много времени проводит в седле, что дерется лучше всех или быстрее своих сверстников забирается на самые высокие деревья. Но раз уж ей суждено было стать женщиной, то она и здесь должна постараться быть самой, самой. А в этом случае приходилось научиться носить платья взрослых дам. И ей ни к чему было ждать, когда подрастет, раз уж теперь начали отвергать мужчины.