А там — море. Светлое, практически сливающееся с горизонтом.
Маленький кусочек, виднеющийся из-за скал.
Будто взглянув в ответ, морская стихия окатывает меня соленым
бризом, хотя так высоко он точно не мог подняться. Вдыхаю полной
грудью, чувствуя, как тревоги становятся чуточку слабее.
Отворачиваюсь и подхожу ближе к воротам. Ощущаю мощную магию.
Она покалывает кожу, будто ощупывая, пробуя на вкус.
Человек с улицы сюда так просто не войдет. Это хорошо, даже
отлично! Буду надеяться, что мужу не удастся беспрепятственно до
меня добраться.
Стучу.
Костяшки пальцев обжигает накалившийся металл. Охаю и растираю
тыльную сторону ладони. Отхожу на шаг и жду, пока откроют.
Ворота не двигаются, зато на уровне чуть выше головы открывается
небольшое окошко. Оттуда на меня смотрит усатый мужчина с хмуро
сведенными к переносице густыми бровями.
— Чего надо? — несколько грубо интересуется он. — Гости в списке
посетителей не прописаны!
— Простите, мне нужна леди Ронда Амбер, — проговариваю слегка
севшим от волнения голосом. — Она дала мне вот этот портал. Он
должен был переместить меня к ней.
Демонстрирую черный гладкий камушек и снова сжимаю его в
пальцах.
Сторожевой осматривает с ног до головы и уже менее заносчиво
уточняет:
— Кто спрашивает?
— Я ее внучка.
Он задерживает взгляд на моем лице и захлопывает дверцу.
Прикрываю глаза, скрещивая руки на груди. Снова жду. В этот раз
долго, минут десять, не меньше.
Успеваю в красках промотать в памяти сегодняшний день и
чувствую, как наливается тяжестью сердце, а к горлу подкатывает
ком. Прячу лицо в ладонях, растираю, надавливаю кончиками пальцев
на глаза. Все позади.
Нет, не позади.
Теперь все будет хорошо…
Нет, не будет.
Я понятия не имею, как выкручиваться из сложившейся ситуации.
Разорвать союз с драконом практически нереально, а уж нося под
сердцем его ребенка — и подавно. Как бы я не сделала только хуже
своим побегом… Может, стоило смириться с судьбой и попытаться…
нет!
Все я правильно сделала.
Вдруг бабушка что-нибудь подскажет? Надежда только на нее.
Раздается грохот отодвигаемого засова, и одна из створок ворот
распахивается, являя женщину в коричневом платье и форменной
лекарской мантии белого цвета. Пепельные волосы собраны в тугой
низкий пучок, в таких же синих, как у меня глазах — тревога.
— Бабуля, — скулю сдавленным голосом и поджимаю трясущиеся
губы.