Надо мной
завис невысокий старик. На голове белая шапка с нарисованным
красным крестом. На носу очки с линзами, которые, судя по толщине,
весили по полкилограмма. Козья бородка и лёгкая щёточка усов под
носом придавали мужчине дружелюбный вид.
— Леночка,
очнулся твой знакомый!
Леночка.
Обладательница пышной груди, которую еле сдерживал лёгкий
белоснежный халатик, нахмурила нарисованные брови, поджала пухлые
губы и сощурилась.
—
Кухаренко, что с тобой не так?! — мелодичный голосок ласкал
слух.
Пожалуй,
Афина забрала бы её в свои услужницы только из-за ревности к идеалу
тела.
Осиная
талия, внушительный бюст, божественно красивое лицо и... бёдра?!
Лежа рассматривать её было неудобно. Да и девушка засмущалась.
Щёчки порозовели, улыбка натянулась, а следом она
кивнула:
— А нет,
всё так. Старые привычки никуда не делись. Так что, Сашенька,
расскажешь, что ты забыл в запретной секции и что ты сделал со
студентами кафедры Змей?!
Я в
принципе не понимал, о чем она говорит. Точнее, не то чтобы не
понимал... Эмблемы на костюмах той троицы действительно были со
змеями, а «голос» говорил, что я в институте, то есть...
—
Защищался, — закашлявшись, ответил я. — Они живы?
На меня
посмотрели, как на дурака какого-то.
— Господин
Преображенский, — девушка повернулась к старику, что искренне
улыбался, глядя на меня, — мне кажется, или его головой сильно
приложило?
— Солнышко,
ну сколько раз тебе говорить… Просто – Филипп Филиппович. Ты
говорила, что рядом с ним бутылка разбитая валялась? Авось напился
просто, да и память отшибло!
Твою же
ж... О чем они толкуют? Что им от меня нужно?!
Пока эта
странная парочка рассуждала, пьян я или болен головой, вернул всё
своё внимание к местной обстановке. Если бы я сразу не заметил
изображение на стене, то долго бы гадал, шаманы они или
целители.
Изображение
сосуда Гигеи могло быть только в одном месте. В обители лекарей. А
эта обитель обязана быть защищённой от врага, а значит, я в
безопасности.
Попытался
встать. Зашипев от боли, все же поднялся с постели, опуская ноги на
пол.
Мда,
изрядно меня потрепало. Ладно странная бледность, но почерневшие
вены ни к чему хорошему не приведут. Не с первой попытки, но встал,
напрочь позабыв про одеяло. Которое тут же упало к
ногам.
Восторженный «ох» со стороны Леночки был адресован
именно мне. Филипп Филиппович так и вовсе застыл с полуоткрытым
ртом, но спустя пару мгновений всё-таки собрался и
заверещал: