Маркиза после смерти мужа вообще запретила физические наказания
и собиралась всем дать свободу, а плантацию продать. Она была
достаточна богата, чтобы прожить и без этой плантации, единственная
загвоздка в её планах была дочь.
Большую часть жизни девушка провела в Европе, после окончания
войны семья путешествовала по миру. И лишь за год до смерти маркиз
решил вернуться на свою малую родину, на Кубу.
Вероника категорически не хотела выходить замуж за отпрыска
какого-нибудь плантатора, но после смерти отца боялась уезжать с
Кубы. На «Геркулесе» она оказалась случайно, как говориться за
компанию, статный русский моряк ей сразу очень приглянулся. А тут
она еще узнала, что у него нет крепостных, в её понятиях русских
рабов и она тут же влюбилась в Николая.
Услышав этот рассказ, я подумал, недаром говорят, с кем
поведешься от того и наберешься. У этой сладкая парочка в отличие
от моей светлости хотя бы несколько дней было влюбленности пока они
все не порешали.
Да, дела однако. Недаром Николай Андреевич так в этот поход
рвался. Видать сон был ему вещий.
Матушка Николая и по совместительству моя теща, осталась в
Гаване, а мы двумя бортами пошли на Пинос.
К острову мы шли два дня и подошли к нему ближе к вечеру. Нас
встретили сигнальным выстрелом из пушки небольшого, но достаточно
крепкого укрепления. Высаживаться ночью мы не стали и стали на
якорь.
Во избежания неприятностей я приказал не только усилить вахты,
но и патрулировать ночью акваторию вокруг кораблей.
В южных широтах стремительно наступает не только ночь, но и
день. Мы решили не спешить с высадкой и сначала хорошо осмотреться,
но островитяне решили по другому и сразу же после восхода выслали к
нам свою небольшую канонерку.
Сразу же после нашего прибытия в Гавану, на остров послали
одного из офицеров порта с известиями о грядущих переменах и на
носу канонерки я разглядел именно его.
Поднявшись на борт «Геркулеса» офицер отсалютовал мне своей
шпагой и набрав полную грудь воздуха, громко и торжественно
продекламировал:
— Ваша светлость, главы трех семей ожидают вашего прибытия.
Пора шла эта церемония, Паскуале по долгу службы расспросил
моряков лодки о морских глубинах вокруг острова. Прибывший офицер
после рапорта тоже сразу же попал в его цепкие руки и быстро что-то
начал отвечать, отчаянно жестикулируя. Паскуале конечно не такой
полиглот как Джузеппе, но языки западного Средиземноморья знал и
более-менее свободно общался с кубинцами.