Я тоже думала, что этот наглец ещё с пелёнок страх потерял, но кое-что я всё же нарыла на него.
Наш Серёженька до дрожи в коленках боится стать тряпкой. Он боится прогнуться под девушку, не потерпит отношений и не приведёт в свою постель девушку, которая уже однажды в ней была.
Зная фобии этого негодяя, я намерена поставить его на место. Я проучу его, я сделаю из него тряпку, совью из его нервов коврик и вытру об него свои ноги.
Попытаюсь, если своими выходками не разозлю его ещё больше.
Плевать, теперь это дело принципа. В себе я уверена.
Во всяком случае машина будет не лишней. Выиграю, и поедем с Алькой отмечать победу в Горный Алтай. Развеем там прах тёмной стороны Уварова на самой крутой вершине.
— Извините, а у вас имеется какой-нибудь острый соус? — спрашиваю я, подозвав к себе официанта.
— В меню у нас представлены васаби, соевый соус.
— Нет, нужно что-нибудь другое. У меня тут особый случай.
— Ну, также в нашем меню имеются соусы "встреться со своим творцом" и “грёбаный шмель". Только вот их весьма редко заказывают.
Одни только названия уже говорят сами за себя, но необходимо точно убедиться.
— Почему же?
— О-о-о, после них вам будет так горячо, что пекло в самой преисподней с этим даже не сравнится, — произносит он, опасливо озираясь по сторонам, словно предлагает мне купить у него запрещенку, что может означать, что это именно то, о чём я думала. — Не советую употреблять, если даже васаби вызывает у вас слезы.
Мои внутренние демонята коварно посмеиваются и потирают свои когтистые лапки.
— Это как раз то, что мне нужно. Принесите, пожалуйста, все эти наименования.
Пока Уваров болтает с какой-то там Марго, официант приносит мне соусы. Недолго думая, я выливаю всё содержимое соусниц в его суп. Хорошенько размешиваю. Забираю свой телефон и успеваю прикинуться скучающей по нему до того, как он возвращается за стол.
— Извини, мачеха как обычно любит сесть на уши, хрен заткнешь, — проясняет он ситуацию, пряча свой телефон в карман джинсов, а мне вдруг как-то тошно становится, и демонята мои голову в песок зарыли.
Не по себе. Сразу в жар бросает. Я-то думала, он там с тёлкой какой-то разговаривает, а тут мачеха, оказывается, нарисовалась.
Совесть взывает во мне, но я всеми внутренними силами стараюсь заглушить ее голос.
“Он заслужил”, — повторяю я про себя.