— Хорошо, пап, — кивнула Лекса и быстро исчезла в коридоре. Деймос без лишних разговоров повел ее к машине, лишь хмыкнув про то, что стены тут тонкие и все фамилии он запомнил.
— Не надо, пожалуйста, — она схватила его за руку и заглянула в сердитые глаза. — Дей, они и так получат то, что заслужили.
— Боишься, что кого-то убью? — Дей показал верские клыки, и Лекса сразу же опустила глаза. Да, она боялась! И ведь он сам своим поведением поселил в ней эту неуверенность!
— Ты так и не извинился передо мной и братом за случившиеся, — сказала она тихо.
— А должен? Я альфа во всех смыслах, Лекс. И в нашей семье я отвечаю за вас двоих.
— А у Фоба ты спросил? Нужен ему альфа в семье? А у меня? — на глаза начали наворачиваться злые слезы. Почему-то рядом со своими верами она всегда чувствовала себя уязвимой, незащищенной, словно оголенный нерв.
— Это не обсуждается, — отрезал Дей и завел машину.
— А по-моему, нам надо каждый шаг обсуждать. Нас же трое, Дей.
— Нет, ты — одна, а нас — двое.
Слышать это было больно. Лекса надеялась, что та вспышка у Дея была лишь эмоциональной реакцией, но что делать с его верскими замашками собственника? Как им троим с этим жить?
— То есть ты ждешь моего выбора.
— Естественно, — светлые глаза уставились на нее в зеркало заднего вида.
— А если я никогда не выберу, если я не смогу.
— Значит, будем драться с Фобосом, пока из нас не останется один.
— Ты всегда был таким жестоким? Дей, он же твой родной брат.
— А ты — моя, — рыкнул он, и у Лекса потекли слезы. Ей так больно было слышать эту фразу. Физически больно. Будто ее на части рвали. На две половины.
— Я поняла. Я выберу, — прошептала она и отвернулась к затонированному стеклу задней двери.