Маршрут был... странным. Настолько странным, что голоса всерьез
запараноили. Ломаный и петляющий путь по переулкам, избегая хорошо
освещенных магистралей. Будто меня уже срисовали и ведут в
ловушку.
Он сворачивает во дворы. Темные прямоугольники отечественных
четырок. Кусты, заборчик из старых шин. Пискнул домофон. Моя цель
скрывается в распахнутой пасти подъезда. Я успеваю ухватиться за
дверь, когда он поднимается на первый этаж. Аккуратно прикрываю ее
за собой и практически беззвучно поднимаюсь следом, сохраняя
дистанцию минимум в пролет.
Первый.
Второй.
Я слышал его шаги, тяжелые, грузные. Поэтому я и не хотел
вламываться в чужие квартиры в погоне за Очками. Куда можно сбежать
из этих муравейников из железобетона? Одна дверь, которую без
должного умения быстро не откупоришь. Зарешеченные окна первых
этажей, риск что-то сломать при прыжке с верхних, да и альпинизмом
я не увлекался, чтобы сайгачить вверх-вниз, тем более если в
непосредственной близости окажутся охочие до моей плоти носители
погон.
Третий.
Четвертый.
Лязг замка. Пора.
Я неторопливо поднимаюсь. Он стоит ко мне боком, ковыряется в
двери. Открывает. Переходит ко второй, чуть меньше, оббитой кожей.
Не обратил на меня внимания - лампочки выкручены и света почти нет,
плюс, я сделал вид, что иду дальше, на пятый.
Щелчок.
Моя ладонь шершавым мозолистым шарфом обвивается вокруг нижней
части его лица, буквально вбиваясь в губы и десна, мерзостное
ощущение ниток слюны на коже фаланг. Я вталкиваю его своим телом в
чрево квартиры. Мне в морду бьет теплом, приятным теплом,
выталкивающим угнездившуюся в теле уличную температуру. Он не
вскрикивает - взвизгивает мне в ладонь, еще сильнее пачкая ее
биологическими жидкостями.
Я утопляю лезвие кинжала в его глотке. Тело дергается в моих
руках, жуткие предсмертные судороги. Флер крови брызнул на стену.
Россыпь темных капель и потеков на белоснежных обоях.
Внимание!Вы
получили 10 ОС! (30/60)
Он сильнее меня, по крайней мере на пороге смерти. Вырывается из
хватки и валится на пол. Я закрываю двери, на ощупь защелкивая два
замка. Нашариваю выключатель. Свет наждаком проходится по
хрусталикам глаз, на несколько секунд дезориентируя меня. Но
вопреки писку голосов - этим никто не воспользовался.
Толстяк уже затих. Кровь расплылась неровной лужей по
тускло-серому кафелю вокруг его шеи и головы. Это похоже на нимб,
темный нимб смерти. Волосы слиплись. Взгляд мертвых глаз упирается
в дверцу обувного шкафчика.