Всем языком прохожусь по концентрированному холоду со вкусом
чего-то сладкого. Тает во рту, растекается по пасти жидким
экстазом. Перегоняю из стороны в сторону, проглатываю. Гнев
балдеет. Если быть до конца откровенным, то и я тоже, хер знает
когда в последний раз ел мороженное.
Напротив замка капитализма раскинулся крошечный парк имени
какого-то писателя или героя Великой Отечественной. Кого именно
сказать сложно - по центру лоскута облагороженной земли стоял
памятник этому уважаемому человеку, но по бюсту довольно сложно
было что-то сказать, не из самых известных, а надпись практически
стерта. Есть тут деревья, подстриженные газоны, аккуратная плитка,
детская площадка с качелями-каруселями и лавочки. На одной из
последних я и разместился хлебалом на торговую точку.
Вопрос довольно хороший и крайне щепетильный.
Заваливаться обратно на хату к жмуру, конечно, можно, я уже
определился что город не самый маленький и один человек в его
пределах - пыль, даже меньше чем пыль и быстро не хватятся,
каких-либо намеков на жену, детей в квартире не было, чисто
зажиточная холостяцкая берлога, куда временами водят всяких разных
мадмуазелей. Да и ухо надобно бы отрезать... но риск увеличивается
в геометрической прогрессии с каждым пройденным часом. Наряд
полиции состоит из двух-трех человек, в лучшем случае из одного
участкового. Вопрос на повестке дня - сколько пройдет времени
прежде чем соседям покажется странным резкое исчезновение мужичка
или в квартиры начнет тянуть трупной вонью?
Придется снова проворачивать "риелторскую" аферу после ночной
охоты.
Мочить людей при свете дня, конечно, можно, но... точно не в
настолько людных местах. Подворотня или неосвещенный подъезд вполне
подойдут. А пока наслаждаюсь зрелищем.
Скорая помощь подъехала оперативно, только треть мороженки успел
сточить, впрочем, я никуда не торопился, смакуя ее по чуть-чуть, а
не откусывая и проглатывая, как чайка.
У меня плюс-минус половина запаса магической энергии и еще
немного успело восстановиться. Вполне хватит для вспышки неведомого
заболевания, передающегося всеми известными способами. Мутировавший
штамм смертоносного патогена вырвался на свободу из сверхсекретных
правительственных лабораторий и пачками косит честных
граждан!..
Фельдшеров в темно-синих куртках, с каталкой и медицинскими
саквояжами, уже встречают. Плечистый охранник, близкий к нервному
срыву, открывает медработникам двери, впуская их внутрь, на ходу
что-то горячо рассказывая и... и сбивает своей тушей одного из...
одну из... а как называют фельдшеров женского пола?..
фельдшеркой?.. вообщем, коротко стриженный громила не выдерживает
чего-то намертво вцепившегося в его миндалины и язычок. Зажимает
рот, вязкие нити слюны пополам с кровью просачиваются через
узловатые пальцы. Что-то бессвязно мычит, конвульсивно дергается в
дверном проеме, не замечая ничего вокруг. Фельдшерку пытаются
соскрести с земли товарищи, даже водила выбирается из кабины.
Другая часть крепких ребяток накидывается на охранника. Но тому
больно, нестерпимо больно, так больно, как еще никогда в жизни не
было. Красный туман перед глазами, адреналин хлещет из ушей, дикая
паника, звериный ужас и... это походило на попытки сбить с себя
пламя. Ты ничего не соображаешь и действуешь на голых инстинктах,
перешедших в качестве наследства от пращуров, выживавших еще с
Каменного Века, их страх, их благоговение перед огнем и способы как
не подохнуть, когда вроде как покорный и прирученный сгусток тепла
набросился на своего хозяина.