— Угр-гр-гр... — вскинув жуткую морду, с дивана утробно зарычал
Каин.
Огромная зверюга, совершенная машина для убийств, созданная
самой природой. Крысиное тело увенчано головой рептилии с
крючковатыми зубами и покрыто плотной чешуёй, способной отразить
пистолетную пулю. Ближе к хвосту она мельчает, а на его кончике
превращается в сплошную броню, образуя иглу невероятной прочности и
остроты. Но это не всё оружие, которым его наградила эволюция
агрессивной планеты, где мы случайно встретились.
Мощные задние лапы без труда разгоняли эту тушу до скорости в
шестьдесят километров в час. Передние могли не просто рвать, мозгов
хватало даже удерживать предметы и пользоваться примитивными видами
оружия. Например, бросить камень, ударить дубиной... Однако чаще
всего Каин предпочитал выпускать острые когти и вскрывать брюхо,
чтобы полакомиться тёплыми, мягкими потрохами.
Я подобрал его совсем крохой. Его тело было изранено и,
казалось, жизнь вот-вот оборвётся. Стоило больших трудов и немалых
денег выходить зверя. Зато теперь более верного помощника не найти.
А уж как от его вида трясутся в страхе люди — вообще песня.
— Войдите, — бросил я, когда в дверь постучали.
— Шеф, кажется, у нас появилась работёнка. — В кабинет ввалился
мой напарник, Клаус.
С ним мы вместе начинали то, чем и продолжаем заниматься по сей
день. Мы ищем. Чаще всего людей, хотя заказы бывают разные. На
просторах вселенной полно богатых и влиятельных господ, которые не
желают пачкать руки. Нам же плевать. За приличную сумму мы готовы
влезть в любое дерьмо, порой по самую макушку. Впрочем, за это нас
и ценят.
Я как раз стоял у зеркала и со скучающим видом рассматривал
шрам, пересекающий всё лицо от правого глаза до левой скулы. Именно
ему я обязан своей кличкой. Да, в галактике я известен под именем
«Шрам», хотя родители нарекли меня Джоном. Мама часто употребляла
русское имя «Женя», но меня отчего-то это всегда раздражало. Её я
лишился, когда мне было десять, а отца... Его лицо я видел лишь на
фото.
В тот день я и загремел в лагерь для несовершеннолетних на
орбитальной станции. Просто потому, что понравился одному из
имперских силовиков, которые гоняли нас по всей галактике. Тогда я
не совсем понимал, чем занимается наш народ, сейчас понимаю. Хернёй
под названием «борьба за свободу». Но даже тогда я прекрасно мог за
себя постоять. И когда моя мать рухнула на пол с дымящейся дыркой в
черепе, я попытался вскрыть бедренную артерию тому ублюдку, что
надавил на крючок. Именно этот поступок и стал определяющим в моей
жизни, а заодно и подарил шрам.