Но сначала все-таки отдала статью.
Галка сидела в крохотном кабинетике размером с мой
балкон. Там помещались только стол с компьютером, стул для посетителя и сама
хозяйка, весьма пышная и слегка усатая дама южных кровей. Заходя к ней, я сразу
же чувствовала себя чем-то избыточным.
Прижав к уху бурчащую телефонную трубку, Галина
одной рукой держала сигарету, другой мучила мышку, просматривая что-то на
экране компьютера. Я достала из сумки дискету. Пристроив сигарету на краешек
стаканчика с карандашами, Галина впихнула дискету в компьютер и пробежала
статью, при этом она кривила пухлые губы и сурово ворочала брежневскими
бровями. В первой раз это напугало меня чуть ли ни до слез: тогда я решила, что
статья моя ниже плинтуса. Теперь-то я знала, что дело не в статье, просто таким
образом Галина оформляла мыслительный процесс.
Дочитав и подумав с минуту, она изрекла:
- Сойдет, - таков был ее обычный вердикт. Наступал
самый ответственный момент - тягостный для нее как представителя редакции и
вожделенный для меня. - Хочешь сказать, что тебе нужны деньги?
Нет, можно подумать, я пишу всякую дребедень из
любви к искусству!
Галина набрала номер и печально сообщила в трубку:
- Светик, сейчас к тебе придет девочка. По фамилии
Мартынова. Выдай ей как обычно.
Получив сиротливую бумажку, на которую предстояло
существовать примерно неделю, я перешла из левого крыла в правое и поднялась по
лестнице.
На верхней площадке, привалившись к металлической
чердачной лесенке-трапу, сидел и курил мрачный бомж в грязном камуфляже. Я уже
хотела выругаться, но сообразила, что бомж - это и есть Герострат. Андрюша
Корнилов. Он же Сволочь Ненаглядная.
Выглядел он, мягко скажем, неважно. Нет, псиной от
него не пахло, но если раньше он всегда казался эдаким беззаботным
мальчиком-побегайчиком, то сейчас на меня хмуро смотрел побитый то ли молью, то
ли жизнью мужик.
- Привет! - сказал он.
- Привет! - ответила я.
Далее повисла пауза. Андрей молчал. Я тоже не знала,
что сказать.
- Давно ждешь? - удалось мне выдавить наконец.
- Нет.
Можно подумать, это не он звонил мне и взывал о
помощи, а я в очередной раз пришла навязывать ему давно осточертевшие нежные
чувства. Что бы еще спросить? «Как дела» или «что случилось»? Или, может, на
манер голливудских идиотов, «у тебя проблемы»?