– А ты чего уселся в стороне? – обратилась хозяйка к разглядывающему тёмный угол поросёнку, – Иди, поешь, а то никогда не вырастишь.
Она, нагнувшись над загородкой, почесала у него за ухом и потом ласково подтолкнула в сторону корыта, – как раз, туда, где было свободное местечко.
Картофельная похлёбка, замешанная на молоке, приправленная ржаной мукой и сочными листьями свежей травы, быстро исчезала из корыта, наполняя животики проголодавшихся поросят. Они толкались и дружно чавкали, подрагивая розовыми ушами и кончиками хвостов-завитушек.
Только чёрное пятно на левом ухе худенького поросёнка застыло над корытом: «Вот, снова еда…» Втянув пятачком запах поднимавшийся из корыта, он принялся неторопливо есть, вылавливая из общей гущи кусочки поаппетитнее, но вскоре его оттолкнули от корыта, и он, присев на соломенную подстилку, не стал возвращаться обратно:
– Ну, вот, спасибо, я уже и поел…
– Как можно так быстро поесть? – поднимая свой пятачок над корытом, тоненько взвизгнула симпатичная свинка, – Я бы эту еду всегда ела и ела бы, не останавливаясь!
– Да, – поддержал её выпрыгнувший из похлёбки пятачок соседа, – и я тоже.
– А для чего нам всё время нужно есть? – глядя в свой тёмный угол, спросил поросёнок.
– Ха! Какой глупый вопрос! – раздался чей-то сытый голос из-за загородки, – Это нужно для того, чтобы мы все стали больше…
– А для чего мне нужно стать больше? – поросёнок подошёл к самому краю загородки, откуда доносился голос довольного своей жизнью уже немолодого кабана.
– Это нужно, чтобы колбасник был доволен.
При упоминании про таинственного и страшного колбасника, которым с самого рождения пугают всех маленьких поросят, за загородками внезапно воцарилась тишина.
– А кто такой этот колбасник, и почему он должен быть всегда довольным? – спросил поросёнок у перегородки, за которой находился обладатель сытого голоса.
– Тебе ещё рано знать об этом, ты слишком маленький.
– А когда будет пора?..
– Скоро, – лениво ответили ему из-за загородки и грозно добавили, – а ну, не отвлекаться от еды!
Все опять дружно зачавкали…
Ранним утром, в один из тёплых дней всех поросят выпустили первый раз во двор на прогулку. Молодые поросята, привыкшие к уютной тесноте за своей загородкой, никак не хотели её покидать, и всё время норовили вернуться назад. Но скоро они привыкли и, перестав бояться света, разбежались по всему большому двору. На месте, возле настежь открытых дверей, остался стоять только худенький поросёнок, который на свету выглядел совсем маленьким. К большому чёрному пятну, выкрасившему его левое ухо, он имел так же помеченное правое копытце, и всем гуляющим по двору он казался обутым в один единственный ботинок.