– Ложь.
– Нет! – возразил Шон немного строже и громче, чем обычно. Это тоже была ложь, но не абсолютная.
"Тут что-то не так", – мысленно отметила Берилл. – "Хотелось бы разобраться, но Шон слишком напряжён. Да и уязвлён. Не стоило затрагивать эту тему. Зачем я вообще начала всё это? Чувствовалось же, что разговор может принять совсем плохой оборот. Не для меня, так для него".
Тогда она позволила ему отойти от темы.
Прошли второй и третий лунные периоды. Берилл даже не осознала этого, потому что в пределах, как оказалось, ни пик жары, ни её спад не ощутимы. А Шон действительно отлично удерживал Ханта вдали от неё.
Однажды Берилл в сопровождении герарды направлялась к цветникам, когда встретила своего супруга. Он был не один. Рядом с ним шёл принц Ли по прозвищу Лифорд, и за обоими принцами хвостом тянулась вереница по большей части очень красивых наследников. С большинством из них Берилл уже встречалась наверху, в городе, но некоторых видела сейчас впервые. Всё же, среди всех выделялся Рассел Ги – любимый сын принца Ли. Красота в нём если и была, то оценить её в состоянии были лишь серены. Кроме ауры непривычной жестокости, от которой у Берилл захолодило затылок, Ги Лифордский отличался ещё и тем, что взгляд у него был слишком острый. Острый настолько, что ощутимо колол прямо за ключицы. И если бы не этот взгляд, Берилл бы даже не подняла голову на потолок и не увидела над собой одиннадцать перевёртышей. Забавно, всё же, приседать в реверансе перед титулованными, зная, что они видят её так же, как и она их – вверх ногами. Но никто из мужчин не рассмеялся – в их головах такая перевёрнутость была нормальной. Тогда как для неё нет – и она широко улыбнулась, позволив себе это, чтобы только не рассмеяться в голос. Перевёртыши, однако, поняли её превратно. Они заволновались и стали переглядываться. Рассел Ги спрыгнул, крутанувшись, на её пол. Это, как успела узнать Берилл, не считалось особенно зазорным поступком, если планировался краткий обмен мнениями, но не более. Решив, что с таким она вполне справится, крылатая сделала пару шагов навстречу.
– Доброе утро, прекрасная эрцеллет, – сказал он с милой улыбкой и шире раскрыл глаза, с удовольствием ожидая привычной для него реакции. Но Берилл не отшатнулась, несмотря на сильное желание. Улыбка её, правда, всё же испарилась.