Снова смотрю на широкую, затянутую черной тканью осеннего пальто
спину и ступаю на лестницу. Прохожу больше половины, попутно
разглядывая дракона со спины. Что ж, про ноги слухи обманывали. Они
у него вроде бы одной длины. И вообще, с этого ракурса истинный не
выглядит страшным. Высокий, черноволосый. В цвете, правда, что-то
странное, ненастоящее. Слишком темное, будто это парик, а не
естественный оттенок.
Словно ощутив мой пристальный взгляд, мужчина оборачивается.
Я внутренне вздрагиваю, останавливаясь и вновь вцепляясь в
перила. Половину его лица скрывает черная маска. Всю правую
сторону, глаза и лоб. Губы, левая щека и подбородок остаются
открытыми.
Высокий ворот скрывает шею, руки затянуты в перчатки.
Описав лорда взглядом с головы до ног, возвращаюсь к глазам в
прорезях маски. Даже отсюда виден их цвет. Насыщенно-зеленый.
Собираюсь с духом и заканчиваю спуск, оставляя ступени позади.
Иду еще немного вперед, замирая в двух шагах от незнакомца.
— Алайна, тебя тут заждались уже! — нарушает затянувшуюся тишину
отец.
Подскакивает ко мне, суетливо обнимает и сразу же подталкивает к
мужчине.
— Вот, лорд Грайборг, это ваша истинная. Забирайте.
Стискиваю зубы, прилагая огромные усилия, чтобы оставаться
внешне невозмутимо спокойной. Смотрю дракону в глаза, мысленно
шинкуя папочку на мелкие кусочки. Мало ему продать меня, так еще
унизить решил перед этим истуканом.
«Забирайте»!
Словно я подержанное пианино какое-то.
Лорд усмехается уголком губ, что тут же привлекает мое внимание.
И вдруг произносит насмешливо:
— А леди умеет говорить или она немая?
Вздергиваю подбородок, ощущая вспыхнувший жар в груди.
— Немая невеста стоила бы дороже! — звонко парирую я, прежде чем
отец успевает открыть рот.
Он давится воздухом и шипит:
— Алайна!
Дракон бросает в него острый взгляд, потом снова смотрит на
меня. Чуть прищуривается дергая уголком губ. Мне отчего-то
становится жутко.
— На этом мы с вами прощаемся, лорд Эсмонд, — прохладно тянет
он, не сводя с меня глаз. — Пойдем, невеста. Нам предстоит долгая
дорога.
Отворачивается, следуя к выходу.
Папа хватает меня за запястье и притягивает к себе.
— Ради Богини, веди себя прилично. Гордыня — пока ты молода, а
истинный на всю жизнь.
Высвобождаю руку из крепкой хватки, но ничего не отвечаю. Выхожу
следом за драконом, только на крыльце понимая, что мой плащ сложен
в чемодан. Зябкая морось тут же облепляет незащищенную платьем
кожу, а порыв ветра взметает прядки у лица. Благо, до кареты идти
не долго, а дверь уже учтиво распахнута моим будущим мужем.