В день натирки полов в школу приходил профессиональный полотёр. Он мазал паркет жёлтой мастикой, растирал щёткой и удалялся для отдыха в раздевалку спортзала, где вдали от посторонних глаз выпивал первую порцию принесённого с собой алкоголя, как он нам объяснял: «принимал на грудь для бодрости». Рабочий костюм полотёра состоял из синих тренировочных штанов с вытянутыми коленками, зелёной офицерской рубашки и серого засаленного пиджака с оттопыренными карманами. На лацкане пиджака блестел серебряный значок – маленькие боксёрские перчатки, соединённые пластинкой. На пластинке было что-то написано. Полотёр разрешал потрогать перчатки, они были тяжёленькие, и объяснял, что это награда за победу в чемпионате Московской области, но мы ему не верили. Пока он отдыхал, приняв очередную порцию, мы наводили финишный блеск, катаясь по паркету на больших кусках шинельного сукна, которого у жителей военного городка всегда было в избытке. Но до знакомства с полотёром-боксёром было ещё далеко…
Сегодня мы стояли в белых рубашках, бантах и передниках на блестящем паркете, выстроившись в линейку по росту: девочки на правом фланге, а мальчики на левом.
Коммунисты, много лет руководившие Советским Союзом и несколькими другими странами социалистического содружества, свято верили в непогрешимость некоторых научных теорий. Теория эволюции в живой природе была одной из важнейших. Согласно этой теории, каждый советский человек, начиная с самого детства, должен был пройти ряд партийных эволюционных преобразований. Как из икры появляется головастик, из головастика – лягушка, а из лягушки – царевна, так из простого школьника на первом этапе получался октябрёнок – внучонок Ильича.
– Поздравляю. Ты теперь не просто мальчик, школьник. Ты октябрёнок, – сказала мне большая девочка-пионерка и приколола на карман пиджака красную пластмассовую звёздочку с кудрявой головой маленького Ленина. – Как тебя зовут?
– Илюша, – ответил я.
– Это значит Илья?
– Да. Илья Муравьёв.
– Какое прекрасное имя и фамилия. А знаешь почему?
Я пожал плечами.
– Папу дедушки Ленина звали Илья. Илья Николаевич Ульянов. Он был учителем. Я люблю дедушку Ленина. А ты?
Я кивнул. Никто меня об этом ещё так прямо не спрашивал, но я знал, что дедушку Ленина надо любить и нельзя обманывать. «Ниточка, иголочка, красная звезда. Ленина и Сталина обманывать нельзя», – говорилось в детской считалке. Но октябрята образца 1964 года уже знали, что Ленина – нельзя, а Сталина – всё-таки можно.