Амарок налил себе еще вина.
– Ага, ты уедешь, а мы останемся здесь с твоим творением: сотни психопатов всего в нескольких милях от всего, что нам дорого.
– Этих психопатов нужно же где-то держать.
– Но только не здесь.
– Считается, что случаи психопатии участились. Согласно статистике, этим расстройством страдают четыре процента населения – это один из двадцати пяти! С такими цифрами, большинство из нас рискуют столкнуться с психопатом как минимум раз в нашей жизни.
– Наличие в Хиллтопе Ганноверского дома гарантирует местным жителям такую встречу.
– И все же это шаг в правильном направлении. Знание – сила. Психопаты составляют лишь двадцать процентов заключенных в наших тюрьмах, но они совершают более половины всех жестоких преступлений. И их очень трудно обнаружить. Так что это не только моя проблема.
– У нас в Хиллтопе за десять лет не было ни одного убийства.
– Учитывая меры безопасности в Ганноверском доме, жителям города ничего не грозит.
Он нахмурился, но не ответил.
– Ладно, не будем спорить. Давай лучше поговорим о чем-то другом.
– Ну хорошо. Предлагай тему.
– Сейчас предложу.
– И это?..
– Как поживает твой отец?
В эти дни его отец жил в Анкоридже, где он и его новая жена занимались экспортом морепродуктов.
– Прекрасно. Лучше не бывает.
– А мать?
Амарок пожал плечами.
– Она все еще в Сиэтле?
– Думаю, да.
– Ты точно не знаешь?
– Я с ней не разговаривал.
Его мать ушла от отца, когда ему самому было всего два года, и забрала с собой в Сиэтл его брата-близнеца. Хотя Эвелин понимала, почему ему может казаться, будто мать забрала с собой брата-любимчика, а его бросила, по его словам, его беспокоило в первую очередь не это, а тот факт что он рос, не зная собственного брата, тем более брата-близнеца, и впервые услышал его голос по телефону лишь в восемнадцать лет, когда Джейсон ему позвонил.
– Когда ты в последний раз разговаривал с ней?
– Она позвонила пару месяцев назад.
– Из Сиэтла?
– Не знаю, я не взял трубку.
– И ты ей не перезвонил?
– Я был занят.
– Ты хочешь сказать, что ты ее не простил.
– Дело не в этом. Она ненавидела Аляску. Ей было здесь плохо. Мне понятно, что заставило ее уехать. Все имеют право на поиски счастья и все такое прочее. Я даже могу понять, почему она считает, что с ее стороны было справедливо взять с собой только одного сына и оставить другого. Но она уехала двадцать семь лет назад. И между нами не было никаких контактов, пока не позвонил Джейсон. Я плохо ее знаю, поэтому разговор обычно не клеится. – Он зевнул, посмотрел на часы и встал. – Уже поздно. Нам пора спать. Если буран стихнет, завтра будет адски тяжелый день.