- Считаете это грубой ошибкой?
- Да. Непосредственно на фронте все видится иначе. Нельзя не
учитывать сильные стороны противника. Вон, бедняга Гот, при
планировании просчитался, в результате лишился части кишечника.
- Понимаю, - кивнул Лахузен. – Еще вопрос - есть ли по вашему
мнению у советов толковые штабисты и командующие?
- Айн момент… - Гудерианвызвал адъютанта. – Клаус, кофе
пожалуйста.
- Яволь, господин генерал-полковник.
- Из генеральштеблеров у русских было двое, - сказал Гудериан,
когда адъютант вышел, - это Свечин и Шапошников. С трудами обоих я
хорошо знаком. Но Свечина расстреляли. Остался Шапошников. Сейчас
добавился Жуков. Он хорошо отметился на Халхин-Голе. Из командующих
- особых талантов я не пока вижу. Но таковые очень скоро
появятся.
- И кто же это будет?
- Это не секрет полишинеля. Кто-то из нынешних лейтенантов,
капитанов, майоров и полковников. Может быть генералов. Как мы
учились воевать у советов, так и они учатся воевать у нас. И кто
знает - сколько потенциальных полководцев сейчас среди них?
- Не слишком ли пессимистично?
- Более чем. Мы просчитались – выводы, на которые мы опирались
исходя их европейских компаний, были ошибочны. Советы оказались
сильнее, и надо признать – блицкриг не удался. Нам надо обязательно
разбить русских до наступления холодов, иначе время начнет играть
против нас. В приграничных сражениях Германия потеряла четверть
хорошо подготовленных сил. Понимаете, Эрвин! За две недели боев! В
польской компании мы потеряли в разы меньше, про Европу не
упоминая.
- У Германии огромные резервы.
- Эх, Эрвин, сейчас мы бьем русских умением. Продвигаясь в глубь
России, мы растягиваем фронт, задействуем больше сил, и с каждым
пройденным километром качество подготовки резервов будет падать, а
упорство и умение противника возрастать. И вот вам истина от
понюхавшего русского пороха германского генерала - все те, кто
останется в живых после сражений на восточном фронте -
неполноценные люди, ибо полноценные погибнут на поле боя!
Зашел адъютант с подносом. Расставил чашечки с кофе.
Удалился.
- Мрачный у вас прогноз, дорогой Хайнц, - сказал Лахузен, сделав
глоток из чашки.
- Скажите, Эрвин, когда служба разведки просчитывает варианты,
худшие учитываются?
- Несомненно, Хайнц. Порой в работе только худшие.