Лили видела, что Скарлет подает ей какие-то сигналы, но раньше, чем успела отреагировать, Том с шутливой чопорностью представил им незнакомца:
– Девушки, познакомьтесь с Тристаном Ромеро де Лосада Монтальво, маркизом Монтеса. Кроме всего этого, он мой самый давний и лучший друг.
Сердце Лили подскочило в груди, словно кто-то прижал к ней оголенный электрический провод. Тристан Ромеро? Господи, как можно было его не узнать?
Правда состояла в том, что ни нечеткие зернистые снимки в таблоидах, ни фото с красных дорожек в глянце не подготовили Лили к встрече с маркизом Монтеса в его великолепной загорелой плоти.
Как только с представлениями и приветствиями было покончено, Лили подхватила Скарлет за локоть и оттащила в сторону:
– Лучший друг Тома – наследник мегааристократической семьи испанских банкиров?
– Точно. Они дружат даже дольше, чем мы, потому что в детстве учились вместе в какой-то мрачной закрытой школе, как будто списанной из романов Диккенса.
Голова у Лили кружилась. Она все еще находилась под впечатлением от его поцелуя, но теперь к стойкому, как аромат парфюма, удовольствию примешивались шок и стыд от того, что она оказалась такой легкой добычей.
– Но Том – хороший человек! – возмутилась она. – А этот… он… бессердечный негодяй!
– Ли-ли, – с укоризной сказала Скарлет. – Уж ты-то не должна была бы слепо верить газетам… Даже если они пишут правду, это только их часть истории. Том не желает слышать никакой критики в адрес друга. Насколько я поняла, Тристан не один раз спасал его от школьных хулиганов, которые отравляли Тому жизнь. В любом случае я удивлена, что ты так хорошо информирована для женщины, которая презирает развлекательную прессу.
– Чтобы знать, кто он такой, не обязательно читать таблоиды, – мрачно пробормотала Лили, бредя рядом с подругой обратно к замку. – Финансовые вкладки нормальных газет упоминают семью Ромеро регулярно.
Обычно тон упоминаний балансировал между неодобрением и восхищением расчетливой безжалостностью в делах, которая позволила банковской империи Ромеро успешно пережить все кризисы и остаться крупнейшим игроком на международном финансовом рынке, а семье – сохранить статус одной из самых богатых и влиятельных в мире.
– Как бы там ни было, кого он изображает – Джеймса Бонда? – Лили понимала, что ведет себя как обиженный ребенок, но ничего не могла с собой поделать. – Сам по себе Тристан Ромеро пока не тянет ни на миф, ни на легенду.