Леон возвращался домой после прогулки, его шаги были тихими,
словно несущими бремя мира на его плечах. Дверь скрипнула, когда он
вошел, и тут же вздрогнул, ощутив взгляд отца, находившегося в углу
комнаты.
**Альфред:** (с гневом в голосе) Где ты был, мальчик?
**Леон:** (пытается избежать конфликта) Просто гулял, папа.
Отец вскочил, грубо схватил Леона за руку.
**Альфред:** (кричит) Ты думаешь, что можешь делать, что хочешь?
Ты всегда такой проблемное ничтожество!
Леон молча переносил удары, его глаза отражали боль и
безысходность. В каждом ударе отца звучал отголосок потери и
разочарования. Дом, который когда-то был приютом, стал ареной, где
терялась душа подростка.
Спустя мучительное время Леон вернулся домой, но встретил нечто
невообразимое. Входя в дом, он обнаружил его наполненным
незнакомыми людьми, пришедшими не за дружбой, а за чем-то более
темным.
**Леон:** (подавленно) Папа, что происходит?
**Альфред:** (с холодной ухмылкой) Ты больше не мой проблемный
сын. Ты их проблема теперь.
Леона схватили за руки, и он почувствовал, как судьба
переворачивается с ног на голову. Таинственные люди, как тени,
взяли его под свое крыло, и Леон вырывался из рук отца, чьи глаза
не излучали ни сожаления, ни любви.
**Леон:** (с тоской) Почему, папа?
**Альфред:** (равнодушно) Ты всегда был бременем. Теперь у тебя
есть новый хозяин. Возможно, для тебя это даже лучше.
Люди в комнате молча обменялись деньгами, словно торгуя чьей-то
судьбой. Альфред, стоя на пороге, принял деньги с безразличным
видом, словно он продавал не своего сына, а обычное имущество.
**Покупатель:** (с жестокой ухмылкой) Надеюсь, этот мальчик
стоит тех денег.
**Альфред:** (равнодушно) Он принесет вам больше неприятностей,
чем мне.
Леона привели к металлической клетке, стоящей в углу комнаты.
Звук металла захлопнулся, оградив его от мира, который он когда-то
знал.
**Леон:** (с отчаянием) Почему? Что происходит?
**Покупатель:** (холодно) Ты теперь наше имущество. Пора платить
за свою «свободу».
Леон молча остался в темной клетке, чувствуя на себе странный
взгляд новых хозяев, которые думали, что деньги способны купить
все, даже человеческую судьбу.
Спустя четыре года Леона выкупили из апатии и тьмы клетки. Он
встретил нового хозяина – доброго аристократа, чьи глаза сверкали
не холодом, а состраданием.